«Не похоже на топорные методы Морозовой с ее транквилизаторами и амнезиаками.» — заметила Алиса.
— Ладно, — сказал я, вернувшись к девушкам. Мозг отказывался обрабатывать еще одну загадку на сегодня. — Мне, пожалуй, тоже пора. Нужно готовиться к…
Я чуть было не сказал к «турниру». Но быстро исправился:
— Готовиться к экзаменам. А то многовато напропускал.
— Точно! — Кира тоже встала, ее глаза снова заблестели. Тревога за соседку, кажется, улетучилась так же быстро, как и воспоминания Лены о нашем… электромонтаже. — Экзамены сами себя не сдадут…
Она проводила меня до двери. Мы постояли мгновение, глядя друг на друга. Неловкость, вызванная появлением Лены и ее странной амнезией, еще не до конца рассеялась.
Потом я наклонился и быстро поцеловал Киру в уголок рта.
— Спасибо за чай и… компанию, — сказал я. — И за печеньки. Они были великолепны. Почти также как и ты.
— Заходи еще, — тихо ответила она. Ее щеки слегка порозовели. — Только… предупреждай. На всякий случай.
— Так это ты меня пригласила, — улыбнулся я.
— Ой, ты все прекрасно понял, — она закатила глаза.
— Неа, не понял, — я подмигнул ей на прощание и двинулся к лифту.
Ночь. Фонари лениво отбрасывали желтые пятна на пустые аллеи, а большинство окон в корпусах были темными. Студенты спали, видели сны о сданных сессиях и романах с сексуальными преподавательницами.
А я, как мышь, крался по тайному ходу. Моя цель была проста — тайник в подземелье.
«Надеюсь, Морозова не устроит романтическую засаду с абсентом и свечами в моем схроне,» — мысленно проворчал я.
«Маловероятно, — отозвалась Алиса, оставаясь невидимой. — Судя по ее последним сообщениям, она занята… допросом очередного аристократика. Боюсь, ему сейчас не до романтических вечеров. Скорее, до поисков хорошего хирурга-костоправа и психиатра».
В тайнике всё было на месте. Канистра с остатками смолы стояла в углу, а чехол с костюмом Хирурга лежал на каменном столе, будто ожидая своего звездного часа. Я быстро переоделся. Черный, эластичный материал костюма плотно облегал тело, неоновые вставки тускло мерцали в темноте. Шлем-маска скрывал лицо. Модулятор голоса придавал ему низкий, скрежещущий оттенок.
«Осталось только плащ из старой занавески приделать, — хихикнула Алиса. — И придумать пафосную фразу для врагов».
«Моя пафосная фраза — „Отвали, я за молоком“», — буркнул я, проверяя застежки.
С рюкзаком за плечами я выскользнул из тайного хода в один из заброшенных технических коридоров Академии. Минут через пятнадцать я оказался у неприметного люка в дальнем углу академического парка. Когда Алиса убедилась, что вокруг ни души, я выбрался наружу.
Прохладный ночной воздух ощущался даже через костюм. Я глубоко вдохнул, ощущая странную смесь предвкушения и тревоги. Турнир… Это будет непросто. Но призовой фонд и возможность еще раз проверить свои силы — слишком большой соблазн.
Условленная подворотня оказалась такой же мрачной и неприветливой, как русская классическая литература. Единственный фонарь еле горел, отбрасывая длинные, пляшущие тени, а из мусорных баков доносился такой аромат, что хотелось немедленно надеть противогаз.
«Идеальное место для тайной встречи, — прокомментировала Алиса. — Не хватает только крыс размером с небольшую собаку и музыки из старого нуарного детектива».
Я прислонился к обшарпанной стене, стараясь слиться с темнотой. Минуты тянулись мучительно долго.
Внезапно из-за угла выкатился черный, видавший виды, но явно мощный седан с тонированными стеклами. Он бесшумно остановился рядом со мной. Задняя дверь открылась.
— Запрыгивай, чемпион, а то простудишь свои хирургические… таланты, — раздался из машины знакомый женский голос.
Внутри меня уже ждала вся честная компания. Витек за рулем, в своем новеньком малиновом пиджаке, который в полумраке салона выглядел почти черным. А на заднем сиденье — Лиса и Шпилька. Они обе были в каких-то невероятно откровенных нарядах, от которых у любого нормального мужчины глаза бы полезли на лоб. А у ненормального, как я, только слегка расширились зрачки.
— А вот и наш герой! — промурлыкала Лиса, сверкая идеально белыми зубами и яркой помадой. Она придвинулась, освобождая мне место. — Мы уже заждались! Шампанское стынет!
— И не только шампанское, — добавила Шпилька, игриво поправляя бретельку своего платья, которая, казалось, вот-вот соскользнет с плеча. От ее духов пахло чем-то сладким и пряным.
Наряд Лисы, если это можно было так назвать, состоял из множества тонких, переплетающихся лент темно-красной кожи. Они хитроумно обвивали ее тело, формируя нечто вроде корсета, который едва прикрывал грудь, и ультракороткой юбки, больше похожей на широкий пояс с бахромой из тех же лент. Рыжие волосы и яркая помада довершали образ хищницы.