«Ого, какая драма! — ехидно прошептала Алиса. — Трагедия вселенского масштаба: „Он раскритиковал мой лук“. Кажется, сейчас она попросит у тебя салфетку для слез… и контакты твоего стилиста».
Я молча кивнул, изображая суровое, но понимающее сочувствие.
— Назвал меня безвкусной провинциалкой! — продолжала жаловаться девица.
«Сеня, включай режим „психолог-жилетка“, — прошептала Алиса. — Сейчас польются откровения. Главное, кивай и делай сочувствующее лицо. Точнее, сочувствующий шлем».
— Безвкусное? — я оглядел ее платье с таким видом, будто оцениваю произведение искусства. — Дорогуша, этот наряд кричит о двух вещах: о смелости и о том, что его обладательнице глубоко плевать на мнение лысых, толстых мужчин с манией величия.
Она подняла на меня заплаканные глаза, в которых робко засветилась надежда.
— Такое платье надо уметь носить, — продолжал я. — От него у половины зала может случиться сердечный приступ, а у другой половины — приступ щедрости. Это же стратегическое оружие!
Девушка несмело улыбнулась и посмотрела на меня с таким обожанием, будто я только что подарил ей личный спа-салон.
— Правда? Вы… вы так думаете?
— Я это вижу, — мой голос стал тише, почти заговорщицким. — Знаешь, какой лучший способ наказать человека вроде Германа? Не плакать. А узнать все его секреты.
— Секреты? — растерянно переспросила она.
— Прогуляемся? — предложил я вместо ответа. — Я уверен, ты знаешь этот вертеп лучше, чем его собственная охрана.
И с этим словами я подставил ей локоть.
Это была наглая, рискованная импровизация. Но она сработала. У девушки загорелись глаза. Она вцепилась в мою руку, словно она была сделана из золота.
— Конечно! — выдохнула она, моментально забыв про слезы. — С удовольствием! Пойдем, я покажу все! Здесь у нас коридоры для персонала, довольно скучные. А вот там…
Она взяла на себя роль гида и повела меня по лабиринтам служебных помещений, щебеча без умолку.
— … а здесь у нас кухня, шеф-повар месье Жан-Клод, он ужасный тиран, но готовит божественно… а это прачечная. Представляете, у Дяди Германа аллергия на синтетические отдушки, поэтому все скатерти стирают только каким-то эко-порошком из лунных ромашек…
«Сеня, я уже знаю о клубе больше, чем его налоговый инспектор, — иронично заметила Алиса. — Еще пара минут, и она расскажет тебе, какой марки туалетную бумагу предпочитает Дядя Герман. И нет, это не та информация, которая нам нужна».
— А где же хранятся самые ценные вещи? — как бы невзначай спросил я, когда она в очередной раз остановилась, чтобы рассказать про систему утилизации мусора. — Такие места всегда выдают себя. По особой ауре. И по охране.
Она хихикнула и заговорщически подмигнула.
— О, я знаю, о чем ты! Хочешь похитить главный приз турнира ещё до финала?
Я усмехнулся.
— Я не вор, дорогая. Я — хирург. Предпочитаю точные, аккуратные… извлечения. И сегодня в моем списке всего две вещи: главный приз и, возможно, номер твоего коммуникатора.
Щеки девицы вспыхнули румянцем.
— Ты… ты ужасен, Хирург… — выдохнула она, но в ее глазах плясали восторженные огоньки. — Конечно, я покажу! Только тихо…
Она повела меня в самый конец коридора, и здесь мир будто переключился с аналогового на цифровой. Обшарпанные стены уступили место гладким, светящимся панелям. Тусклые лампы сменились холодным, ровным светом. Под ногами вместо потрескавшегося бетона оказался отполированный до зеркального блеска металл. Воздух стал стерильным, лишенным запаха пыли и дешевого пива.
— Вот, — прошептала она, указывая на массивную стальную дверь. — Здесь Дядя Герман хранит приз. А охраняют Гриша и Миша. Очень… серьезные мальчики. Настолько, что, по слухам, даже спят стоя.
Я молча рассматривал массивную стальную дверь. Без ручек, без замочной скважины. Только небольшая панель с биометрическим сканером. Рядом, скрестив руки на могучих грудях, стояли два бритоголовых охранника. Размером они были с небольшие холодильники, а лицами напоминали гранитные изваяния. Которым кто-то ради шутки приделал уши.
И они уже косились на нас с недовольными рожами.
«Кажется, мы на месте, — подумал я. — Как думаешь, они оценят мой тонкий юмор? Если я скажу, что пришел проверить герметичность уточек?»
«Вряд ли, — Алиса покачала головой. — У них на лицах написано: „юмор — это для слабаков“. Биометрический замок, плюс датчики движения. Плюс, я почти уверена, какая-то хитрая сигналка, которая разбудит все Нижние кварталы, если мы попытаемся ее вскрыть».