— Витек, я тебя знаю с детства. Ты о курсе валют думаешь, только когда надо бабки отжать. Колись.
Он тяжело вздохнул и с досадой швырнул окурок на пол.
— Проигрался, Сеня, — тихо признался он. Голос был глухим, полным горечи. — Как последний лох. После твоего боя с Искрой и Молотом я почувствовал себя королем мира. Решил, что Фортуна мне улыбается во все тридцать два… Поставил крупно. Очень крупно…
Ясно.
— И сколько? — спросил я, хотя ответ уже не имел значения.
— Почти все, — он виновато посмотрел на меня. В его глазах стояли слезы. — Дурак я, Сеня, знаю…
Но тут же он тряхнул головой, пытаясь напустить на себя привычную маску.
— Да ладно, херня! — он криво усмехнулся. — Не такая уж и большая сумма! Деньги — дело наживное! Мы еще с тобой вдесятеро больше поднимем, правда?
— Правильно. Только с этого момента ставь только на меня. Это надежнее, я проигрывать не собираюсь.
Витек снова криво усмехнулся, но в его глазах все еще плескалась тоска. Он полез за пачкой сигарет, но рука его дрогнула.
— Да это все… ерунда, братан…
Я перехватил его руку с сигаретой и заглянул ему прямо в глаза.
— Перестань. Мы с тобой с пеленок в одном дерьме барахтаемся. Ты думаешь, я не вижу, когда ты готов в петлю лезть из-за проигрыша?
Я дружески тряхнул его за плечо, заставляя посмотреть на себя.
— Так что соберись, тряпка. Ты Витек Кастет, король Нижних, или просто фифа в малиновом? Проигрыш — это просто плата за опыт. А теперь забудь про эти копейки. Потому что то, что я тебе сейчас расскажу, перевернет всю игру. Мы с тобой не просто отобьем твой долг. Мы сорвем такой банк, что Дядя Герман будет просить у тебя в долг на сигары.
Витек недоверчиво уставился на меня. Отчаяние в его глазах медленно сменилось искорками азарта и любопытства.
— Что ты задумал, Сеня?
Я убедился, что в туалете никого нет, и понизил голос до шепота.
— Слушай внимательно, времени мало, — я перешел сразу к делу. Я быстро, сжато, без лишних деталей рассказал ему про договорняк c Технархом, про аристократов и про то, что весь этот турнир — один большой спектакль.
Лицо Витька вытягивалось всё сильнее с каждым моим словом. Ещё пара сантиметров — и обгонит лошадь.
— Братан… ты… ты совсем с катушек съехал? — наконец выдавил он, когда я закончил. — Ты хочешь пойти против этих… шишек? Да они тебя с дерьмом смешают и не заметят!
— Другого выхода нет, — твердо сказал я. — Если сбежим — будут охотиться. А так есть шанс сорвать куш и выйти чистым в глазах общественности. Но мне нужна твоя помощь.
Я достал из кармана две маленькие капсулы.
— Вот. Это главный приз. Самая ценная хрень в этом городе. И твой шанс вернуть себе мораль. Мне нужно, чтобы ты подержал их у себя до конца турнира. Я не могу выйти с ними на ринг. И спрятать куда-нибудь под коврик тоже не могу. Если меня убьют, пленят или что-то пойдет не так — бери их и сваливай как можно дальше.
Витек смотрел на капсулы, как на две гранаты без чеки. Его руки дрожали, когда он брал их.
— Сеня, ты мне доверяешь… это?
— Я доверяю тебе свою жизнь, придурок. Не подведи.
Он судорожно сглотнул, его лицо стало серьезным, как никогда.
— Я… я защищу их, братан. Ни одна падла не найдет. Клянусь своим пиджаком. И мамиными пирожками.
Я кивнул. Когда Витек отошел на пару шагов, чтобы спрятать капсулы, я обратился к своей невидимой спутнице.
«Юки, — мой мысленный голос был твердым и четким, словно команда по закрытому каналу. — Новая миссия. Приоритет — максимальный».
Невидимая фигурка рядом со мной замерла. В голове раздался ее мелодичный, но теперь абсолютно деловой голос:
«Слушаю, Семпай».
«Видишь этого парня в малиновом пиджаке? — я не сводил взгляда с Витька, который судорожно пытался найти потайной карман. — У него сейчас самый ценный груз в этом городе. Твоя задача — стать его тенью. Его личным ангелом-хранителем с катаной. Защищай его и капсулы. Любой ценой».
Наступила короткая пауза. Затем ее голос снова прозвучал, на этот раз с нотками аналитического недоумения:
«Семпай, простите, но… я провела экспресс-анализ. Этот органический юнит… его показатели надежности ниже среднего. Высокий уровень эмоциональной нестабильности. Плюс повышенный уровень кортизола. Коэффициент принятия нелогичных решений — восемьдесят три процента. Доверять ему артефакт… это неоптимально».
«Он мой друг, Юки, — просто ответил я. — Иногда самые ненадежные люди — единственные, кому можно по-настоящему доверять. Просто… сделай это. И оставайся невидимой. Не вмешивайся, если не будет прямой угрозы».