— Пусто, — прошептала Алиса. — Никого. Ни выживших, ни притворяющихся. Слишком тихо. Мне это не нравится.
Я тоже это чувствовал. Ощущение, будто мы попали в гигантский, залитый кровью склеп.
За массивными конструкциями, поддерживающими арену, я услышал голоса. Тихие, спокойные. Мужской и женский. Они не прятались. Они просто разговаривали.
«Странно, — удивилась Алиса. — Никаких сигнатур. Либо это простые гражданские, которые решили устроить пикник на поле боя. Либо…»
«Вероятность встретить здесь обычных людей стремится к абсолютному нулю», — закончил я ее мысль, мрачно усмехнувшись.
Осторожно, стараясь не издать ни звука, я выглянул из-за колонны.
Они стояли над телами Дяди Германа и Лорда Шена. Золотой Сокол и Серебряная Лиса. Их маски холодно поблескивали в красном свете. А дорогие костюмы выглядели… несколько неуместно на фоне этого побоища.
— Какая безвкусица, — с презрением произнесла Лиса, кивнув на труп Германа. — Умереть в собственном клубе, в окружении своих же мертвых лакеев. Ему всегда не хватало стиля.
— Зато Шен умер красиво, — заметил Сокол. — Как и подобает воину, пусть и проигравшему.
— Но теперь у нас проблема. Два пустых трона, — заметила Лиса.
— Да… За них начнется грызня. Другие семьи не будут ждать, — Сокол кивнул.
— Значит, мы должны действовать первыми, — отрезала Лиса. — Поставим на их место своих людей. Расширим влияние. Нужно сделать это быстро. Пока другие не привели своих псов.
Я понял, что нужно валить. Незаметно, как тень. Прижавшись к колоннам, я начал медленно, сантиметр за сантиметром, продвигаться к главному выходу. Они были увлечены своим разговором и, казалось, не замечали меня.
План был прост до идиотизма: пока эти два хищника в дорогих масках, упиваясь своей безнаказанностью, обсуждали передел города над трупами бывших «коллег», я должен был стать частью интерьера. Просто раствориться на фоне разгрома.
«Тише, Сеня, тише», — стучало в висках. Каждый мой шаг казался оглушительным в этой мертвой тишине, каждый скрип поварского костюма — ревом сирены. Я двигался от одного укрытия к другому — от опрокинутого стола к бархатному креслу с прожженной обивкой, от груды тел к следующей колонне. Красный свет аварийных ламп создавал длинные, пляшущие тени, которые были одновременно и моим прикрытием, и моим персональным кошмаром.
«Босс, уровень их эго-излучения заглушает все мои датчики, — нервно прошептала в моей голове Алиса. — Они тебя не видят. Просто не считают нужным смотреть по сторонам. Для них ты не угроза. Ты… пыль на их ботинках. Продолжай в том же духе. Стань самой незаметной пылинкой в этом клубе».
Они продолжали свой разговор, их голоса лениво разносились по залу, отражаясь от стен, залитых кровью.
— … и когда другие семьи поймут, что два Смотрящих выбыли, начнется резня, — донесся до меня голос Сокола. — Нам нужен контроль над портом. Немедленно.
— Контроль будет, дорогой, — мурлыкнула Лиса. — Но сначала нужно убрать мусор.
Я замер, сердце ухнуло куда-то в пятки. Они говорят обо мне? Нет, их взгляды все еще были прикованы к телам у их ног. Они говорили о других конкурентах. О тех, кто был достоин их внимания.
Я был уже почти у цели. Массивная дубовая дверь, ведущая в главный холл. Свет свободы, островок надежды в этом кровавом океане. Всего десять метров. Пять. Три. Я уже чувствовал сквозняк, пахнущий свежим воздухом ночного города. Еще пара шагов — и я выскользну из этой ловушки. Аристократы так и останутся обсуждать свои грязные дела, не заметив пропажи маленькой, но очень важной детали этого кровавого натюрморта.
Пальцы, дрожащие от напряжения, уже почти коснулись холодной металлической ручки. Я уже представлял, как вывалится на улицу, как вдохнет полной грудью, как…
Но тут мне на плечо легла чья-то тяжелая рука.
Она не хлопнула. Она не схватила. Она… легла. С тяжестью тонны гранита, с неотвратимостью могильной плиты. Все мои мышцы мгновенно застыли, скованные не силой, а абсолютным, первобытным ужасом. Воздух застрял в легких. Я не слышал его шагов. Я не чувствовал его присутствия. Он просто… появился.
— А вас, молодой человек, я попрошу остаться, — раздался за спиной низкий, рычащий голос.
В этом голосе не было злости или угрозы. В нем была скука. Скука хищника, который слишком долго играл с едой и теперь решил, что пора переходить к основному блюду.
Я медленно, очень медленно обернулся. Мое сердце колотилось где-то в горле.
Передо мной стоял он. Человек в маске Черного Волка. Он был огромен, под идеально сидящим костюмом из дорогой ткани перекатывались стальные мускулы. И он смотрел не на меня, а куда-то поверх моей головы, словно изучая трещину в потолке.