— Почти угадали, профессор, — ответил я. — Я проводил полевое исследование. По вашей теме. Кибернетическая этика в экстремальных условиях.
Профессор Шварц на мгновение замер. Его челюсть едва заметно отвисла. Он явно не ожидал такого ответа.
— Что… что вы сказали? — переспросил он.
— Практическая работа, — я пожал плечами. — Вы же сами говорили, что теория без практики мертва. Я решил проверить некоторые ваши постулаты в реальной жизни. Например, дилемму вагонетки. Только вместо вагонетки были… скажем так, три очень недружелюбных Одаренных S-класса. А на рельсах лежал я. Очень познавательный опыт.
«Браво, босс! — восхитилась Алиса. — Ответ в стиле „я не прогуливал, я был на спецзадании от самого Господа Бога“. Он в шоке. Его биопроцессор сейчас пытается обработать этот объем наглости».
Профессор Шварц пришел в себя. Его лицо снова стало каменным.
— Ваши шутки так же плоски, как и ваши знания по моему предмету, Ветров. Вы думаете, что сможете отговориться этой чушью?
— Это не чушь, профессор. Это эмпирические данные. Я также изучал этический аспект взаимодействия с искусственным интеллектом с нестабильной психикой.
«Э-э-э-э-эй! Моя психика стабильна как лицо китайца на берегу реки! По которой проплывают враги!»
— И могу вам сказать, что ваши теории о трех законах робототехники… они немного устарели. В реальности все гораздо сложнее. Особенно, когда ИИ называет тебя семпаем и хочет нарезать на сашими… потому что ты позвал его на свидание.
«А-а-а-а-а, так ты про Юки… Ладно, Сеня, ты прощен».
Шварц смотрел на меня, и в его глазах боролись два чувства: желание немедленно меня отчислить и… любопытство. Он был ученым до мозга костей. И моя наглая ложь, приправленная толикой правды, зацепила его.
— Это… это самая абсурдная и наглая отговорка, которую я слышал за пятьдесят лет преподавания, — наконец произнес он. — Вы превзошли даже того студента, который утверждал, что его домашнее задание съел кибер-пес.
— У него был кибер-пес? — с неподдельным интересом спросил я. — Круто.
Профессор потер переносицу. Он выглядел уставшим.
— Ветров, мне все равно, где вы были и с какими… кибер-псами… вы общались. Завтра в девять утра у вашей группы экзамен. По моему предмету. И, судя по вашим нулевым посещениям, вас ждет… как бы это помягче выразиться… интеллектуальная эвтаназия. Публичная и унизительная.
Он развернулся, собираясь уходить.
— Но, профессор, — окликнул я его. — Разве киберэтика не учит нас давать второй шанс?
Он остановился. Медленно обернулся. В его глазах не было и тени сочувствия.
— Этика, молодой человек, учит нас тому, что у каждого действия есть последствия. Ваши действия — это пропуски. Последствия — это неуд. Все предельно этично. Готовьтесь. Или не готовьтесь. Результат будет один.
Он ушел, оставив меня одного посреди парка. Его сухая фигура в сером костюме растворилась в тени деревьев, как призрак прошлого.
«Ну что, герой, допрыгался? — голос Алисы был полон ехидного сочувствия. — Кажется, мы только что встретили противника страшнее, чем три аристократа S-класса вместе взятые. Профессор Шварц. И его экзамен. Нам капец».
Я посмотрел на часы. Времени оставалось мало. Ночь. Всего одна ночь, чтобы подготовиться. Чтобы совершить невозможное.
— Алиса, — сказал я, и в моем голосе прозвучала стальная решимость. — Взломай университетскую библиотеку. Мне нужен доступ ко всем материалам по кибер-этике. Лекции Шварца, его статьи, его монографии. Все.
«Будет сделано, босс, — ее голос стал деловитым. — Но ты уверен? После всего, что было… может, ну его, этот экзамен? Мир спасать как-то поинтереснее будет. Подумаешь, бомж без работы и без будущего… вытащим Витька и будем на подпольных боях зарабатывать… Будешь цифровым бомжом-миллионером на самокате».
Я усмехнулся.
— Мир подождет. А вот профессор Шварц — нет.
Я развернулся и пошел в сторону библиотеки. Высокая башня из стекла и бетона возвышалась над Академией, как храм знаний. Храм, который мне предстояло взять штурмом.
За спиной остался разгромленный город, который зализывал раны. Впереди — неизвестность, полная опасностей. Вольская, Аргента, таинственные заказчики Стрелка — все они ждали своего часа. Ярослав дремал в глубине моего сознания, готовый в любой момент снова выйти на сцену. Мои друзья были в заложниках, мои союзники — недоступны.
Но сейчас все это было неважно. Сейчас у меня была одна, самая главная, самая страшная проблема в моей жизни. Экзамен по кибер-этике.