— Нет, капитан... — выдохнула девушка.
Франц почти слышал, как за спиной захлопнулись двери с характерным стальным скрежетом. Их всех вытолкнули в порыве самопожертвования. И как справиться с этим упрямством…
— Мати, отправь сообщение в Конгломерат, — снова заговорил Франц после паузы. Он высвободил руку из тяжелой перчатки костюма и протянул вверх, давая Матиасу просканировать ладонь. Биологический слепок служил подписью для всех важных сообщений внутри Конгломерата, — И выведи показатели батарей, — добавил он. Капитан едва заметно кивнула.
— Хорошо, Фра...
Франц позволил себе то, чего не позволял себе никто из команды, — он перебил капитана.
— Окра, мы дотянем до станции? — спросил он. Мужчина, успевший бросить удивленный взгляд на собеседника, перевел его на экран.
— Сейчас гляну... — протянул он, пробегая пальцами по поверхности.
— Франц, что ты делаешь? — вопрос капитана снова ушел в пустоту.
— До станции нет, но до гравитационного поля Немезиса мы дотянем, — ответил Окра. И, после паузы, добавил, — И мы можем направить Матиас так, чтобы в падении сбить станцию, — он, наконец, понял к чему ведет Франц.
— Франц!
— Мы потеряли многих, кэп. Вас мы не оставим, — проговорила парень, оглянувшись через плечо на остальных членов команды. Он был слишком взрослым, чтобы слушаться. Как и все они. Нани широко улыбнулась.
— Это невыполнение приказа, — прошипела капитан. Франц усмехнулся.
— Да, об этом. Мати, кто во главе в отсутствие капитана? — он неотрывно смотрел в глаза капитана на экране.
— Вы, сэр, — откликнулся компьютер.
— Не смей, — едва ли не одними губами проговорила капитан.
— Мати, применить настройки моего аккаунта.
— Есть, сэр, — откликнулась Мати уже привычным ласковым голосом.
— Франц, ты не можешь! — если когда-то кому-то и приходилось видеть капитана настолько разъяренной, — то вряд ли эти свидетели на данный момент были среди живых. Деранов принято считать слабо эмоциональными, те, кто обречен на близкое общение, учились считывать эмоции по мелочам — поворот головы, движение уголков губ... Но сейчас даже слепой сказал бы, что кэп в ярости, — Это геноцид!
— Да, — спокойно ответил Франц. — Если это только не его решение, — он обернулся на Солея, потом окинул взглядом всех, — Вообще любой из вас. Это риск и мы можем не выжить. Если кто-то, — он усмехнулся, — кто-то один откажется — мы не будем этого делать. Мы уведем Матиас подальше и дадим кэпу все взорвать. Так что?
Солей мотнул головой.
— Это не должно повториться. Никогда, — проговорил он. Солей не распространялся о том, какой была его жизнь в лаборатории, обходил эту тему стороной. Но никто не захочет чувствовать себя подопытной крысой, пленником, чье существование признало мерзостью сразу десяток разнообразных религий. Благо, Конгломерат опирался на науку, а потому разумное существо имело все права и обязанности разумного существа, откуда бы оно не появилось и сколько бы конечностей у него не было, — Моя жизнь при этом не много стоит.
Окра снова похлопал Солея по плечу, на этот раз словно призывая не прибедняться.
Капитан шумно выдохнула.
— Окра, твоя жена... — начала было она, но Окра ответил почти сразу.
— Да, и она мне такую жизнь устроит, если узнает, что я вас бросил, — Окра отмахнулся, — я, знаете ли, не хочу пока спать на коврике у двери.
— Нани, — окликнула кэп. Нанибельт мотнула головой.
— Даже не обсуждается, — она села в кресло, словно показывая, что никто ее никуда не сдвинет, — Я с тобой, Франц.
— А я нет, — внезапно подала голос Рикха. Франц обернулся на голос, — Хочет умереть — пусть умирает, — она кивнула на экран, — А я на это не подписывалась! — она поднялась на ноги и нервно заходила из стороны в сторону, едва слышно ворча что-то себе под нос. В череде слов угадывались в основном отрицания — «нет, не... ни... ноуп». Франц перевел взгляд на капитана, но на самодовольство в ее глазах не ответил. Он едва заметно усмехнулся.
— Закаты.
— Что?
Франц снова обернулся к коллеге.
— Ты спрашивала, что хорошего на Немезисе, — пояснил он, — Закаты, Рикха. Абсолютно прекрасные закаты.
Она стояла под обстрелом взглядов своих коллег, нахохленная, взъерошенная. Мелкие пластинки на затылке стояли дыбом от нервов. Злой, недовольный зверь. Но друзья смотрели на нее ласково. Они знали ее ответ еще до того, как она сама его осознала.