Минут десять спустя из дверей их комнаты появился растрепанный и зевающий Вадик. Увидев гостя, он как-то мгновенно сник, подобрался и чуть ли не по стойке «смирно» вытянулся. Кирилла это удивило еще больше – кажется, даже появление под его дверью ректора не произвело бы на Вадика такое впечатление.
– Доброе утро, Вадим, – проговорил гость. – Чего ты так напрягся? Я не за тобой.
– Доброе… а… а кто? – переспросил Вадик с явным облегчением в голосе.
– Четвертый курс. Мирошниченко, Воинов, Гарипова.
– Мне за ними сбегать?
– Да я подожду, пока встанут, – ответил гость, потянувшись. – Дело несрочное. Но важное. Ты-то сам как?
– Я… да, спасибо, вашими молитвами, – Вадик усмехнулся как-то вкривь.
Постепенно стали вылезать на свет божий и другие обитатели общаги, и Кирилл заметил, что все они, кроме первокурсников, при виде гостя испытывали явный дискомфорт.
Наконец, из дверей своей комнаты появился высокий худощавый четверокурсник Валера Воинов, один из тех, кого упомянул пришелец.
– Валера, здравствуй, – кивнул тот, все так же без каких-либо заметных эмоций. – Андрей и Гульнара встали уже, не знаешь? Вы сегодня со мной.
– Сколько времени? – спросил тот, подобравшись.
– Полчасика есть. Одевайтесь, позавтракайте и спускайтесь.
Сказав это, гость снова замер, погрузившись в апатичное состояние.
– Кто это такой? – спросил Кирилл Вадика, когда гость вместе с четверокурсниками исчез из холла.
– Это, короче… представитель Фонда, – Вадик явно нервничал. – Они Институт финансируют, ну и время от времени забирают кого-нибудь выполнять задания для них. Сам знаешь, реальность сама себя не починит.
– Я думал, это работа для выпускников.
– Да хрен их знает… – Вадик пожал плечами. – Я тоже так думал, а в конце первого курса как выбрал меня вот этот вот хрен, ну, я и поехал.
– И что там было?
– Ой, лучше не вспоминать. Нас пять человек поехало, а вернулось трое, и мы бухали потом три дня, не просыхая. Даже Вероника, которую я до этого вообще пьющей не видел. Вот что было.
– То есть, там кто-то погиб?
– Нет, блин, на Бали уехал. Еще дурацкие вопросы будут?
– Погоди… прости… последний вопрос… выходит, меня тоже могут забрать хоть сейчас?
– Нахрен ты там нужен сейчас? До первой сессии, вроде, никого не забирают никогда. Только тех, кто зачет по практике сдал.
Больше Кирилл его расспрашивать не стал, видя, как обычно веселый Вадик резко погрузился в мрачняк. Быт Института явно открывался ему с новой стороны. Не то ли это самое, о чем говорил Николай Всеволодович? Его телефон и адрес лежали у Кирилла в самой дальней папке в мобильнике, но набирать их он не решался, да и случая не было. За пределы капсулы их пока не выпускали.
Может быть, как-то связаться с ним? Рассказать, что людей тут принуждают к… чему? Он ведь пока не знает ничего конкретного. Нужно понять, что же за всем этим скрывается.
Он только сейчас окончательно осознал, что ввязался в игру, правил которой не понимает, а ставки в ней, похоже, невероятно высоки. И нет никого, кто мог бы дать толковый совет. Значит, придется разбираться самому, а пока играть на свой страх и риск.
Глава 6
Вечером того же дня Кирилл с Соней сидели в комнате Артема и играли с ним и его молчаливым парнем по кличке Шифер – тем самым, что некогда последним въехал в кампус – в притащенную Артемом сложную настолку, для которой потребовалось сперва часа полтора разбираться в правилах. Сам Кирилл настолки не особенно любил, но это была для него – да и для всей компании – возможность хоть немного прочистить мозги после бесконечной зубрежки, и столь же изматывающих походов в Лабиринт.
Чтобы было куда положить широкое картонное поле, пришлось сдвинуть две кровати и усесться на них в круг. Соня устроилась возле Кирилла, достала шоколадку, предложила ему, он отломил небольшой кусок.
Договорились об учебе не вспоминать, и первый час это правило соблюдалось. Но затем Соня, все же не выдержала и пожаловалась на то, какой бред, по ее мнению, все эти погружения в лабиринт, и неужели нельзя было как-то сделать так, чтобы программа просто работала и все? Ну, там, компилятор какой-то?