— Пожалуйста, — сиропно-сладким голосом, от которого девушка на ресепшене передергивает плечами, говорит Флай, — прежде чем сюда нагрянут копы и спецназ, разрешите нам пройти без очереди?..
Ее крылья с шелестом распахиваются за спиной, занимая едва ли не весь этот холл, но этот жест — только и исключительно ради красоты. Ее узнали пятью секундами раньше.
— Мы не причиним никакого вреда.
Флай кажется, что она говорит мягко, но сложно оценить наверняка из-за гулко стучащего сердца и невозможности рассмотреть чужую реакцию. Видимо, все же, она где-то ошиблась с интонациями, раз влезает Полли:
— Пять минут на опознание — и вы никогда больше нас не увидите.
— Мой друг из Волчьей Стаи говорит правду.
Флай поднимает руку, как апостол с иконы, и не сдерживает кривой ухмылки. «Сила рекламы, дорогой друг-наемник, ты еще оценишь ее».
— Пожалуйста, — повторяет Флай снова, складывая пластиковые руки в молитвенном жесте, и ее крылья трепещут, со скрежетом задевая стены.
Девушка за стойкой медленно поднимает руки так, чтобы их было видно, и очень спокойным и благожелательным голосом говорит, что они могут пройти.
— Большое спасибо, — не менее дружелюбно отвечает Флай, первой отворачиваясь к коридору и лестнице вниз, в морг.
Они уходят царственно — Флай впереди, Полли вслед за ней, но наедине красивая картинка меркнет, стоит только последнему раскрыть рот.
— Ненавижу тебя, — с облегчением выдыхает он. — Предполагалось, что ты мертва.
Он старался ради этого, черт побери! Сочинял на ходу этот план с ее падением в бухту, таскал ее до врача, платил врачу, сделал все, чтобы Флай так и оставалась мертвой для корпоратов! Да, никто не бросится доносить на нее прямо сейчас, но все-таки — ни один секрет не выживет там, где есть толпа людей!
— Рано или поздно они все равно бы заметили меня, — отвечает Флай на его тихие злые упреки. — И — ты сам сказал! — нужны какие-то принципы. Вот мои: я их не тронула, а скромно попросила меня пропустить. Не вяжется с тем образом кровожадной психопатки, какой меня рисует ТВ. И они... — Флай бросает взгляд за плечо. — Они уж точно запомнили меня. И тебя тоже.
Полли молчит, пока они идут по длинному кафельном коридору, приближаются к источнику холода и трупной вони. С кем другим Флай бы порадовалась, что заткнула ублюдка. Но этот, как она уже успела заметить, не склонен спорить и оставлять последнее слово за собой. Жаль. Придурков проще обманывать.
Спустя полминуты он доказывает, что умнее прочих.
— Так ты, — со странной смесью раздражения и умиления говорит он, — совсем не собиралась прятаться.
Пожалуй, она сама поняла это только сейчас.
— Да, — вздыхает Флай, — не собиралась. Мне надоело это почти сразу.
Проблема только в том, что она все еще не знает, ради чего ей оставаться на виду. Доказать, что она невиновна, и вернуть старую жизнь?.. Эта мысль отдает вонью хлеще, чем здесь, в морге. Эта мысль заставляет желчь подкатывать к горлу. И впрямь задавить «Новатех», как она намекала восторженным раннерам? Она не настолько мечтательна и не настолько тупа.
Морг встречает ровными рядами контейнеров из непрозрачного полимера, от пола до середины стены — только выдвижные ячейки.
Здесь трое сотрудников — три пятна, чье присутствие кажется почти мистическим. Хорошо освещена только зона с ячейками, так что светло-серый цвет формы делает местных работников и впрямь тенями для неполноценного взгляда Флай. Четвертый — очевидно, посетитель, — скрывается в дальней двери, толкая перед собой каталку, направляясь по стандартному маршруту «морг — крематорий».
Похоронные процедуры упрощены до предела, даже ритуальные агентства не капают на мозги жителям городского дна, прекрасно зная, что ни у кого здесь не будет денег на их услуги. Мрачное царство бедняков и бюджетных работников.
«Наверное, — думает Флай, — сначала надо просто понять, что во мне осталось от меня». И для этого...
— Номер 152, — быстрее, чем кто-либо из сотрудников успевает удивиться, говорит Полли. — Нас пропустили вперед.
Дальнейшее смазывается в кашу — Полли трещит без умолку, располагая к себе людей быстрее, чем любой рекламный агент. Ключ в искренности, это Флай помнит из собственного опыта. Сделай вид, что тебе не наплевать на них. Сделай вид, что ты сопереживаешь. Сделай вид, что даже если твоя единственная помощь это милая улыбка — то это будет самая сладкая и добрая улыбка на свете.