«А древний Рим?», – не исключено, возмутитесь вы.
Да, но и там мужчины предпочитали не штаны, а юбки. А всё потому, что их попросту не подмораживало. Так вот, где сейчас Великий Рим? В камнях Колизея. Наверно поэтому цивилизация, провоцируя инновационный шторм, дошла до вершин прогресса в умеренно прохладных широтах. На экваторе по этой части или полный штиль, или близко к этому.
Я вовсе не клоню к тому, что мой мозг пик эволюции, поскольку вызрел у края вечной мерзлоты. Но то, что извилины в критический момент способны мобилизоваться, а не раскисать, заслуга именно низкого градуса. Это точно. В общем, холод, пробежавший по моим извилинам, вызвал их мобилизацию.
«А будь что будет!», – пронеслось в подсознании.
Не раздумывая, я вывернула руль до отказа и, адекватно соотнеся газ и сцепление, тронулась с места. Инспектор, невольно попавшийся в поле зрения края глаза, разумно не бросился тут же в погоню на своих двоих с криками «стоять, я приказываю». Он, как и остальные, кинулся к транспортным средствам, дабы пуститься в цивилизованное преследование. Для того, чтобы угнаться за мотоциклом, ноги бесполезны. Нужно что-то более эффективное, например колёса. И здесь их вновь оказалось четыре пары.
Четыре против одной. Но зато какой! Я, описав полукруг, развернула пару лихих протекторов на сто восемьдесят градусов. Движок – пылкое совершенство технологий – вновь не подвёл, быстро, но гармонично превратив пунктир разметки в сплошную белую линию. Для этого даже не пришлось вставать на дыбы и рвать с места.
Я, ещё не остывшая от предыдущего преследования даже на градус, уже обрела за плечами гигантский опыт. И первое его правило, как уже известно – хладнокровие. Без железного (стального!) нерва мышца лишь мясо. Да, в обстоятельствах, когда спасаешься бегством, нужно обладать хладнокровием, иначе можно пополнить своим протеином диету преследователя. Особенно, когда он имеет когти министерства внутренних дел. Но когти, порой, бесполезны, если лапы коротки и не дают развить достаточную прыть.
Таким образом, разрыв между фактором спасения и миссией преследования, повторяя ситуацию недавнего момента, увеличивался. Только бесконечно полагаться на преимущество скорости бессмысленно: учитывая фатальное неравенство сил печальный конец неизбежен – если не сойду с трассы, меня, всё одно поймают. И тут я вспомнила о просёлке – впереди появился знак, предупреждающий о необходимости снижения скорости.
«Там лежачий полицейский, а за ним отворот направо, – мне в голову вновь пришла не новая, но уже своевременная идея, – по нему и нужно уходить».
До осуществления идеи, с картографической точки зрения, оставалась буквально пара сотен метров. Или, если придерживаться хронометрических критериев, несколько секунд. Эти единицы времени, в моём случае, имели решающее значение и, боясь потерять наиболее драгоценные из них, я выехала на встречную полосу и выжала до предела ручку газа. Мгновения мелькали быстрей, чем насекомые в луче дальнего света.
«Свет! – мелькнуло в сознании, – перед тем, как свернуть, нужно вырубить свет!».
Как только мотоцикл проскочил в нескольких сантиметрах от лежачего полицейского, я насколько возможно снизила скорость. Достигнуть минимально разумного значения удалось как раз у отворота. Далее я движением пальца погрузила себя и свой транспорт в кромешную тьму, то есть отключила и фару и габариты. Глаза на мгновение ослепли. Руки, как на автопилоте, направили руль вправо, и только по шуму трения гравия о протекторы стало ясно, что колёса уже не на асфальте.
Тут зрение, несколько адаптировавшись с обстановкой, различило сначала контуры, а потом и саму дорогу. Ночь оказалась не настолько тёмной, чтобы, как говориться, глаз выколоть. Полагаясь на смутные ориентиры, мне удалось выверить путь и даже вновь ускориться. Попадающиеся на пути небольшие выбоины и камни несколько осложнили движение, но серьёзных препятствий удалось избежать.