– Не могли бы мы пойти поговорить с глазу на глаз где-нибудь в спокойном месте? – намекаю я.
– Я как раз хотел вам предложить, – тут же отзывается судовладелец.
Стараясь не показывать, что мне больно, поскольку у меня рана на ноге, я иду за ним.
К нам примыкает Антигона. Она хромает, но все же румянец вновь появился на ее красивом лице. Шикарная девочка! Настоящая элита! Парень, который однажды поведет ее к мэру, чтобы совершить брачную запись, получит право не только на сотню танкеров в качестве приданого, но и сладкую жизнь в придачу.
– Ну как, ничего? – спрашиваю я.
– Думаю, да.
Глава 7
В исключительных случаях, не сомневайтесь, я умею быть и серьезным.
Поэтому Сан-Антонио, сидящий в настоящий момент в кабинете Окакиса, совсем не похож на того, к которому вы привыкли. Я нацепил важную, даже торжественную физиономию, разработанную префектурой полиции специально для подобных случаев: напряженный лоб с двумя красивыми поперечными складками, рот герметично закрыт, нос заострился и принял форму орлиного, в глазах интеллигентная холодность, выверенные движения, спина прямая.
– Вы из французской полиции, так ведь? – спрашивает с места в карьер судовладелец.
– Вам Глория Виктис сказала?
– Нет, но я в курсе, что среди приглашенных должен присутствовать инкогнито французский полицейский.
Я хмурю брови, и таким образом на лбу появляется еще одна поперечная складка, также предусмотренная инструкциями. Она выдается обычно вместе с дипломом об окончании академии. Но если честно, эта третья складка возникает не от напряжения, а от удивления.
– Откуда вы знаете, господин Окакис?
– Дорогой мой, допустим, это мой маленький секрет.
Совершенно ясно, что нет смысла настаивать. Если бы мы были во Франции, я нашел бы средства эффективного извлечения информации, но получается так, что события происходят не под моей крышей.
Поэтому мне ничего другого не остается, как отступить.
– Мы на острове, – продолжает Окакис. – С момента покушения никто отсюда уехать не мог...
– То есть вы хотите сказать, преступник скрывается среди нас, и вы просите меня его найти?
– Совершенно верно.
Он поднимается, насколько позволяет ему низкий рост.
– Предлагаю вам десять тысяч долларов, если сможете обнаружить преступника сегодня же.
Клянусь, если и дальше так пойдет, то я за время романтичного путешествия сколочу себе состояние. Десять тысяч зеленых – это около пяти миллионов старыми франками! А? По возвращении я смог бы сделать матушке царский подарок, например норковое манто. Он понижает голос и быстро говорит:
– Поймите, такие вопросы нужно решать очень быстро. Полиция Сан-Кристобаля лишь запутает дело. Я хотел бы, когда они прибудут, просто передать им преступника. – Он щелкает пальцами. – Вот и все!
Ну вылитый Наполеон! Какие аппетиты! Найти агрессора уже сегодня! Даже мой шеф, которого я нахожу весьма деспотичным, и то не осмелился бы ставить мне такие задачи.
– Хорошо, господин Окакис, постараюсь сделать все возможное.
Я выхожу из кабинета Окакиса с котелком, кипящим как фритюрница. Решаю, что первым делом мне необходимо плеснуть в себя двойное виски со льдом.
Направляюсь по дорожке к летнему бару, с выдумкой высеченному внутри скалы, что-то вроде грота с террасой и балконом, выходящими на море.
Время уже почти два, и как бы сам собой возникает вопрос, не пора ли за стол, поскольку чувствую – брюхо подвело.
Пока мне организуют выпивку, я вытаскиваю из кармана коробок спичек и изучаю шелковые нитки, собранные мной на решетке огрождения корта. Числом их всего пять. Отрываю кусочек пластыря со своей повязки и располагаю нити на липкой ленте. И мне даже удается восстановить образец материала, откуда они оторваны. Бармен наблюдает за моими манипуляциями, раскрыв глаза размером с готическое окно. Он, похоже, думает про себя: ну и чудными же играми занимаются гости судовладельцев.
Допив виски, я ощущаю, как прежний оптимизм вливается мне прямо в тыкву, полную идей, и в этот радостный миг слышу, что чудный, райский звон колокольчика зовет к обеду.
Пока что мы еще ни разу не встречались с хозяйкой дома, и я умираю от желания увидеть ее, поскольку, судя по фотографиям, она в порядке, и весьма. Вторую супругу Окакиса зовут Экзема. Он познакомился с ней, когда она была простой шлюхой на бульваре в Афинах. Сраженный ее красотой, он решил уподобиться Пигмалиону и сделать из нее одну из самых ярких женщин высшего света.
И вот мы наконец встречаемся за обеденным столом. Она, как истинная хозяйка, приглашает всех в шикарную столовую. Но какая женщина! Мечта! Представьте себе Джину Лолобриджиду, но красивее. Светлые волосы и завораживающий взгляд, как у египетской статуэтки. У нее античный нос, потрясающий рот и бюст, по сравнению с которым верхний этаж Софи Лорен выглядит просто как два крутых яйца на блюдечке.