Подошли вызванные им офицеры и историк, прослушали записи, обсудили. По списку накопившихся уже у Андрея чужих слов с учётом понятого контекста появились и предположения об их смысле. Посмеялись сравнению аланским лётчиком некоторых баб на пляже с коровами, когда Андрей озвучил свою версию толкования и обосновал её. Ага, есть такие, которых иначе, если откровенно и между своими, и не назовёшь. Но сейчас всё это не имело значения. Сейчас важно сиюминутное — печенеги двинулись от Ненасытца к их городку. Вся орда или только часть? Дойдут или остановятся на полпути? Вероятны ли враждебные намерения? Майору полегчало, когда к его выводам в общем и целом пришли и остальные офицеры — сегодня к вечеру точно не дойдут, а ночью без детальной разведки тем более не сунутся. Завтра — другой вопрос, но это будет уже завтра.
Потом позвонил Летун и доложил о пересылке видеозаписи с дрона. На видео с высоты птичьего полёта можно было разглядеть разборку больших юрт и погрузку утвари на арбы, но всё это без особой спешки. Несколько конных отрядов двигались на юг слабой рысцой. Без обоза, только с вьючными лошадьми, но таким темпом они к вечеру одолеют половину пути максимум. И явно не такими силами, чтобы подавить запорожцев числом.
Но тем не менее, если с утра они продолжат движение, завтра появятся в виду городка. А остальная орда явно свёртывается и готовится к перекочёвке вся. Точнее, та её часть, которая стояла у Ненасытца. Андрей напомнил, что весь их народ причерноморских печенегов состоит из сорока племён, объединённых в восемь орд, то есть в среднем пять в одной орде. Два или три находились вместе с ханом возле Ненасытца, и значит, где-то ещё в степи остались два или три. Уже двинувшиеся к югу отряды, и небольшие, и вооружены легко, могут быть разведкой и авангардом, но уж точно не основной ударной силой. Даже если они и продолжат путь ночью, сами сходу напасть не рискнут. Поэтому прямо сейчас объявлять всеобщую тревогу и мобилизацию ополчения смысла нет. Завтра наверняка не до воскресной расслабухи всем будет, и пусть хотя бы сегодня люди отдохнут нормально, по-человечески. Новый суточный наряд только нужно проинструктировать о повышенной бдительности, а общее собрание горожан провести после ужина. На нём и радиоперехваты эти свежие дать прослушать, и видеозапись выдвигающейся орды показать, да разъяснить, что для паники оснований нет, но с утра от всего ополчения требуется полная готовность к возможной тревоге и экстренной мобилизации. В тот раз, с русами, спонтаннее всё это проходило и скомканнее, а в этот раз — по уму, без дурацких сюрпризов, чтобы почём зря люди не нервничали, а действовали спокойнее и вдумчивее.
— И не тому ты завидуешь, Стемид, — втолковывал туземцу Олег, — Ты думаешь, что гром — это вот это? — он взвесил в руке свой "форт", — Нет, гром — это вот эта штука, — вынув из рукояти магазин, сержант выщелкнул из него патрон, — Вот здесь внутри то, что грохочет, а вот эта круглая штука — летит и убивает, как ваша стрела. Всё вместе — патрон, и без этих патронов вся эта красивая железяка — просто бесполезный хлам. Видишь, там и ещё такие же есть? — он показал парню магазин пистолета, после чего защёлкнул патрон обратно, вставил магазин в рукоять и убрал пистолет в кобуру, — Вот, пока эти маленькие громы для этих железяк у нас ещё есть, тебе только и есть в чём завидовать нам, но когда они кончатся, новых мы сделать не сможем. И тогда мы сами будем стрелять из таких же длинных железяк, как и та, из которой дали попробовать тебе. Тебя учат тому, что будет и у нас самих. И у нас будут ружья, и у тебя тоже будет такое же ружьё. Громы для него мы делать сможем, когда привезём от ромеев всё, что нам для этого нужно.
— Эта твоя маленькая гром-палка мечет молнии много раз, но для неё потом не будет громов? — древлянин говорил по-русски ещё медленно и подбирая слова, — Длинная гром-палка мечет одну молнию, но громы для неё будут всегда?
— Ты правильно понял, — подтвердил Олег, — Из длинной гром-палки будет чем стрелять и тебе самому, и твоим сыновьям, и твоим внукам. Как нашим, так и твоим. А то, чему ты завидуешь сейчас — это сейчас оно у нас есть, а потом его не будет и у нас тоже.
— Охотничья гильза тоже ведь не вечная, — заметила Люся.
— Её новую выточить проще, — пояснил он невесте, — Хоть сам встану за станок и выточу, было бы только из чего. И вдобавок, она же толстостенная. Вот представь себе с такой же стенкой, только не пластиковую и не картонную, а стальную. Ей же тогда сносу не будет, и переснаряжай её, сколько хочешь, главное — не теряй.