А потом придёт черед и Штирии. Это королевство, щедро одарённое красной рыбой, рудами, самоцветами и красным деревом, в последнее время очень сильно нарастило торговлю. Пользуясь тем чо Ундина и её притока Новая, судоходны аж до верхнего течения, грузовые корабли Штирии сплавлялись до Серебряной гавани а там, купцы либо торговали на месте, либо продолжали свой путь в Вутрану, Хортерию и Маноры. Самые отчаянные из них даже отваживались идти на железные острова, в Зорристан и Империю. Соседи богатели и это не нравилось ни Гюнтеру ни Фуггерам. Вполне естественно, что король Остейзии хотел прибрать к рукам небольшое, но богатое государство.
Новости из степи подняли Гюнтеру настроение, он не боялся поражения и получал повод собрать войска. Улыбаясь он прошёл в покои Бабетты. Её королевское высочество была не праздна но это не помешало королю развлечься с женой.
В это время Прима с Хур Ханом прошли уже три четверти Великой Степи. Совсем скоро войско подойдёт к границе Южного Нордмара, ускоренным маршем пересечёт его, и пройдя по северной кромке болот, выйдет к Амальфи и там соединится с армией Секунды, которая, по плану должна захватить Ципфас и оттуда уйти на север. Такой был план.
Четырьмя колоннами армия двигалась по степи. Три из них составляли эльфы а четвертая была сводная. Воины сестёр, железные и обоз. Во главе этой колонны, на приличном расстоянии ехали Прима и Клаудиус.
— Старик, я вот что подумала: у Берриана наверняка есть свои люди в Орде. Война же у них началась не внезапно. Предатели её готовили долго и должны были подготовить агентуру.
— Думаю, ты права. Но к чему ты клонишь?
— К тому, что Берриан и Гюнтер, по логике, уже должны знать о нас и собирать войска. Это надо использовать.
— Как?
— Очень просто. Надо заставить Гюнтера подумать, что мы пойдём через Штирию. Если они знают что нас чуть больше тридцати тысяч, они могут попробовать перехватить нас там и дать бой. Что скажешь?
— Возможно ты и права, король Штирии не станет препятствовать нашему перемещению по его территории. точно также, он не станет мешать Гюнтеру. Это знаем и мы и они.
— Хорошо, значит я скачу к Хур Хану и расскажу ему мой план. А ты пока подготовь беспилотники. Они нам понадобятся.
Ночь опустилась на Великую степь и тёмное небо осветилось походными кострами. Эльфийские воины, закончив ухаживать за своими скакунами собрались вокруг огней и затянули свои печальные но красивые напевы. Хирдманы Олафа и воины сестёр не мешали им и песня струилась вверх вслед за нагретым воздухом.
Командирам армии было, отнюдь не до песен. Все сколько ни будь важные люди собрались на традиционный военный совет.
Когда собрание подходило к концу слово взяла Прима:
— Господа, — начала она свою речь, — пришла пора обсудить наши планы. У нас есть всего два пути… — в следующие двадцать минут девушка подробно рассказала о обоих…, — таким образом, я считаю, что нам не нужно идти на север. Коннице нечего делать в болотах. Мы пройдём через Штирию возьмём Штормград. Так мы не дадим отступнику Берриану собрать силы и он не поможет узурпатору. Поэтому, завтра с восходом солнца мы повернём на запад. На этом всё.
Эйгель, один из тысяцких Хур Хана, вернулся в свой шатёр и тут же сел писать письмо. Вот уже полтораста лет, с окончания братоубийственной войны, он был верным человеком Берриана и сообщал ему все важные новости из стана его врага. Сейчас, это было особенно ценно.
Эйгель сел за складной стол, разложил пергамент, достал письменные принадлежности и начал писать:
«Мой господин, они решили пройти Штирию и вторгнувшись в Остейзию, наскоком взять Штормград. Я останусь с армией и буду сообщать вам новости.
Преданный вам Эйгель»
Закончив, Эйгель прикрепил это письмо к древку стрелы, обмотал её промасленной ветошью, вышел из шатра, сел на коня и отъехал пару миль от лагеря. Конечно, никому из часовых и в голову не пришло останавливать целого тысяцкого. Когда ночная тьма поглотила его он достал эту стрелу и выстрелил. Это был сигнал лазутчикам Берриана, которые незримо сопровождали армию Хур Хана.