— Вот он, тварь, — прокомментировала Прима смотря трансляцию с беспилотника, — считаю что этого хватит. Завтра берём его за задницу и как следует поспрашиваем…
Но на следующее утро ничего не произошло. Армия снялась с лагеря и двинулась в сторону Штирии. Это было нужно, чтобы усыпить бдительность Эйгеля. А вот когда стемнело, за ним пришли…
— Добрый вечер, Прима, рад вас видеть в своём шатре, что привело вас ко мне? — голос эльфа был приветлив, но внутри он всё понял. Поэтому, говоря эти слова, предатель нанёс, как ему казалось молниеносный удар кинжалом, еще мгновение назад висевшим у него на поясе.
Удар почти достиг цели, но девушка увернулась и с чувством пробила кулаком в печень мужчине. Тот согнулся от боли.
— Парни, вяжите его и позовите Хур Хана.
— Я не буду спрашивать у тебя почему ты предал меня и весь Народ. Это никому не интересно, живым ты не выйдешь из этого шатра в любом случае. Но у тебя есть выбор, или быстрая смерть или медленная. Решать тебе, — с этими словами Хур Хан вынул кляп изо рта Эйгеля, — выбирай свою смерть.
— Быстрая, я буду говорить.
Предатель сидел связанный на стуле, перед ним были предводитель эльфов, Прима, капитан Каст и Сварре, оставленный Олафом за старшего в хирде. Клаудиус устроился у него за спиной со своим детектором лжи, датчики были закреплены на висках допрашиваемого.
— На кого ты работашь?
— На Берриана, — Клаудиус кивнул, это была правда.
— Как ты передаёшь сообщения Берриану.
— Ты работаешь один?
— Нет, нас много. Казнив меня, вы ничего не измените, — Клаудиус покачал головой. Пленный врал.
— Нет, Эйгель. Я вижу, ты врёшь. Ты один. И гонцов отступника больше не осталось. Поэтому, когда мой человек доставит еще одно письмо, никто не поймет что оно не от тебя. — С этими словами Хур Хан перерезал предателю горло.
На утро армия начала форсированный марш на север, к Нордмару.
Глава 10. Честь воинов
Олаф стоял на капитанском мостике флагманской каракки и смотрел на строй судов за кормой. Больше сотни боевых кораблей и транспортов везли двадцатитысячное войско. Немалая сила учитывая качество этих солдат, особенно кавалерии. Двадцать рейтарских рот, страшно представить что они могут сделат, если подойдут на дистанцию выстрела своих доппельфастеров.
Правда, есть один нюанс, в море они бесполезны и если флот Секунды обнаружат сородичи отверженного сына эрика Красного, беды не избежать. Конечно, вероятность этого исчезающе мала, стальные птицы Клаудиуса, которые Прима называла то дронами то беспилотниками, внимательно следили за морем. И всё же, Олаф нервничал.
До островов остался день пути, а это значит, что пришла пора самой рискованной части плана. Вот по мачтам остальных кораблей забегали матросы которые спустили часть парусов. Флагман Секунды начал медленно отрываться от эскадры.
Спустя несколько часов Скала альбатросов, столица Эрика Красного, оказалась в зоне действия дронов и Олаф, Угги и Секунда увидели, что происходит в родном городе юного воина.
— Ваши сородичи явно готовы к какому-то походу, — сказала Корнелия, рассматривая десятки и десятки драккаров и коггов в гавани.
— Не надо быть гением чтобы понять цель этого похода, детка, — ответил Угги, — готов биться об заклад что мой братец собрал воинов для помощи своему дорогому другу, королю Гюнтеру.
— Видимо да, ответила девушка, привычно ткнув мужчину под ребра, тот только улыбнулся.
— На самом деле, это хорошо, — сказал Олаф, — если всё получится, не надо будет тратить время, — В ответ на это, Угги только кивнул.
Вскоре остальные корабли эскадры скрылись за горизонтом и каракка осталась в одиночестве. Впрочем, оно было не долгим, беспилотник обнаружил патрульный драккар, который шёл практически наперерез кораблю.
Потянулись томительные часы ожидания, наконец на драккаре заметили каракку и прибавили ходу, командир патруля не мог оставить без внимания столь редкого гостя в этих водах.
— Зарядить орудия, вывесить мой флаг, десанту надеть броню и приготовиться, — скомандовал Олаф, они не собирались драться, но надо быть готовыми ко всему…
И вот драккар на расстоянии броска копья. На носу стоял высокий и тучный мужчина в хорошем панцире. На плечах у него была медьвежья шкура, а в руках устрашающего вида секира.
— Эй там, на каракке, кто вы такие и почему у вас флаг юного Олафа? — громко прокричал он, мужчина не видел ни Олафа ни Угги с Хроки, они рассмотрели северян в подзорные трубы а когда те приблизились, укрылись.