«Будь с ней осторожна, – сказал Раш. – У этой ведьмы неплохие магические способности. Знаний никаких, но кое-что она делает инстинктивно».
– У меня к вам дело, – сказала девочка. – Анна Васильевна, вам нужно сделать комплект документов на воспитанницу, которой у вас никогда не было и не будет. На этой бумаге я записала всё, что о ней известно, остальное придумаете сами. Девочка будет удочеряться через органы опеки Октябрьского района. Те, кто этим занимается, знают, что вы сделаете липу, и никто не будет вас проверять. Задача ясна?
– Что здесь неясного? – пожала она плечами. – Сколько мне заплатят за эту работу?
«Ничего себе! – подумала Настя. – Она умудряется торговаться под внушением!»
– Иногда выгода не в деньгах, а в отсутствии неприятностей, – сказала она директорше. – Сделаете работу, и вас никто не тронет!
– О каких неприятностях ты говоришь? – не поняла Анна Васильевна. – Кто может меня тронуть? Ты мне угрожаешь?
– Я вас предупреждаю! – прошипела Настя, использовав образ, которым в первую встречу пыталась напугать Недора.
Она не пожалела на него силы и напугала женщину до полусмерти. Сознания директорша не потеряла, но была к этому близка.
– Сделаете, и я к вам больше не подойду! – продолжала она шипеть. – Если откажетесь или к кому-нибудь обратитесь, это будет последняя глупость в вашей жизни! Ваш ответ?
– Мне нужно три дня! – дрожащим голосом ответила Анна Васильевна. – Раньше могу не успеть.
– С выходными у вас будет пять, – уже нормальным голосом сказала Настя. – В понедельник к вам за ними придут. Постарайтесь меня не разочаровать!
Когда она приехала домой и разделась, первым делом побежала мыться. Находиться в тепле в сапогах было невозможно: ноги очень быстро становились мокрыми от пота.
–Договорилась, – ответила она на вопросительный взгляд матери. – Директорша всё сделает. Сейчас позвоню в опеку и скажу им, когда будут готовы документы. Хотела заняться детскими книгами, а ноги вымокли от пота, и теперь нужно сушить сапоги.
– Обуй мои, – предложила мать. – Идти недалеко, и с книгами там не возись, побросай в сумки, а здесь с ними разберёмся. Если хочешь, давай схожу я.
– Сбегаю я, а ты будешь разбираться, – поделила работу Настя. – Куда ты дела старое пальто?
Через двадцать минут она опять занималась историей, а мать в прихожей чистила книги, пропылившиеся за годы хранения в гараже. В истории было множество дат, поэтому беглого чтения не получалось, и в один день с этим предметом не уложилась.
– Кажется, нашли тех, кто напал на Таню, – сказал вернувшийся со службы отец. – В одну из больниц обратился молодой парень. У него пострадали глаза из-за неосторожного обращения с перцовым баллончиком. Что-то вроде частичной слепоты. Привёз его такой же молодой человек. Оба парня из Азербайджана и в городе живут меньше года. Во все лечебные организации были разосланы предупреждения о таких случаях, поэтому нам тут же позвонили. Не буду утомлять перечислением всего, что было сделано, скажу только, что на обуви водителя нашли следы крови. От куртки он избавился, от брюк – тоже, а сапоги хорошо помыл. Это он думал, что хорошо, нам хватило того, что осталось. Внятно объяснить, где они были вчера в районе двадцати часов, не смогли. Видимо, не думали, что попадутся, и заранее не сговорились. Сегодня их не успели дожать, но завтра сознаются. Под фонарём было светло, и дочь не могла их не запомнить. Как только узнают о том, что она жива, так и начнут каяться. Пока им этого не говорили. Олег не звонил?
– Звонил утром, – сказала мать. – Хотел узнать, почему Таня не пришла в школу. Я не стала его ни в чём упрекать, пусть разбираются сами. Встревать между ними – это только ссориться с Татьяной. Она влюблена и не желает слушать ничего, порочащего её любовь.
Зазвонил дверной звонок, и Настя пошла открывать дверь. На пороге стояли две её подруги: Катя Богданова, с которой она последние три года сидела за одной партой, и Аня Сорокина. С Аней они дружили с детского сада. Обе симпатичные, с хорошими фигурами, но до теперешней Насти им было далеко.
– Привет, девочки! – поздоровалась она. – Решили навестить?
– Ты пропала, а сейчас не заходишь и не звонишь, – сказала Аня. – Если это конец нашей дружбе, так и скажи. Мы не будем навязываться!
– Об этом не говорят на пороге, а я не могу пригласить вас к себе, – ответила Настя. – Вы не против, если мы немного погуляем? Заодно поговорим о дружбе и обо всём остальном.
– Можем и погулять, – согласилась Катя. – Ветра нет, да и вообще на улице не холодно.
– Я погуляю с девочками! – крикнула она родителям и пошла проверять сапоги.
Они высохли не до конца, но уже можно было надеть.
– Ты оделась как на северный полюс, – сказала Аня. – Классная шуба! Что это за мех?
– А чёрт его знает, – ответила Настя. – Что-то дорогое. Есть куртка, но она в спальне, а я не хочу туда идти. На улице не запарюсь.
Когда вышли из дома, девочки хотели задержаться во дворе, но она повела их к скверу.
– Там чище и нет знакомых, – объяснила она подругам. – Не бойтесь, я разведу вас по домам.
– А что в тебе крутого, кроме шубы? – спросила Катя. – Похоже, что ты никого не боишься, хотя я боялась бы из-за одной этой шубы. И почему убегаешь от знакомых? Ты и нам из-за этого не звонила?
– Что обо мне говорят в школе? – спросила Настя.
– Болтают всякую чепуху, – махнула рукой Аня. – Вроде ты стала отшельником, чтобы уйти от мира. И наша англичанка говорила, что ты выучила язык. Ты, случайно, не сбежала в Англию?
– Вот пусть и дальше так болтают, – улыбнулась Настя. – Вам скажу, что меня насильно забросили в одно место, где проверяли на выживание. Или победишь, или сдохнешь! Пришлось очень многому научиться. Говорить подробности не буду, просто знайте, что мне улучшили мозги и дали что-то вроде сильного гипноза. Я и сама научилась драться, но не в шубе. Если попадутся какие-нибудь скоты, я их загипнотизирую.
– Чтобы мы тебе поверили, загипнотизируй сначала нас, – сказала Аня. – Слабо?
– Да пожалуйста, – засмеялась Настя. – Держите!
Она дала каждой по неизвестно откуда взявшемуся букету роз. Растерянные девочки взяли цветы, которые слегка кололи пальцы и источали настоящий розовый аромат. Долго иллюзия не держалась, и через минуту букеты исчезли.
– Кому сказать – не поверят! – воскликнула Катя.
– А вот говорить никому не нужно, – предупредила Настя, – иначе я от всего открещусь, а вас назовут болтушками. Вы говорили о дружбе, так вот, моя откровенность и есть доказательство этой дружбы, а вашим доказательством будет молчание.
– Смотри, какие цыпочки! – услышали они мужской голос. – На ловца и зверь бежит!
В сквере светили только три фонаря, поэтому было темно, но девочки увидели несколько смеющихся юнцов, идущих им навстречу, и в испуге прижались к Насте.
– Щенки, которые корчат из себя крутых, – громко сказала она, вызвав ещё один взрыв пьяного смеха. – Знаете, девочки, я со вчерашнего дня хожу злая, как... Чужой! Пожалуй, я им стану!
Орали они так, что немногие находившиеся поблизости прохожие бросились бежать прочь от сквера. А вы не побежали бы, если бы рядом кричали так, словно с живых сдирают кожу? И вы не стали бы так орать, если в осветившемся непонятно чем сквере рядом с вами появился бы настоящий Чужой? Один из парней упал в обморок, а остальные стали с воплями разбегаться. Понятно, что никто из вцепившихся в Настю девочек Чужого не увидел.
Глава 6
– Заканчивай свои занятия, – сказала мама, зайдя в комнату к девочкам. – Звонил отец. Сказал, что разрешили повидать Таню и он скоро за нами заедет. Хватит тебе отжиматься, и так уже вся мокрая. Быстро иди под душ и одевайся.