Отхожу в сторону, удаляю номер Олега из черного списка и пишу ему:
«Ты охренел?»
«А что, за твоего мальчика обидно?» — почти сразу отвечает Олег.
«Ты сумасшедший! Я передам твой номер полиции».
«Ага, интересно, зачем».
Что значит зачем! На его авто точно должны остаться вмятины, это точно докажет его вину. Только нужно сделать это как-нибудь незаметно. Не хочу, чтобы Дима знакомился Олега и уж тем более пытался его убить — как пообещал. Сейчас он в таком состоянии, словно и не шутит про свою месть.
Когда приехала полиция, Дима долго с ними общался, они осматривали машину и что-то записывали. Потом вызвали эвакуатор — «Мазда» уже вряд ли когда-нибудь поедет сама.
Увидев, что полицейские собираются уезжать, я подбегаю к одному из них.
— Я догадываюсь, кто это мог сделать!
Полицейский без интереса смотрит на меня.
— Кто? — В его голосе ни капли доверия.
— Мой бывший. Мне так кажется. Можете проверить его машину?
— Хорошо. Как его найти? Имя, фамилия?
Полицейский записывает данные, пока Дима прощается с «Маздой».
Я подхожу к нему.
— Это не просто машина, — говорит Дима, будто бы продолжает разговор, хотя мы с ним за весь этот час обменялись лишь парой фраз. — Я на ней работаю. Я за нее должен. Она нужна мне, чтобы везде успевать: на полигон, домой, к маме… Не знаю, как теперь возить ее по больницам.
Олег, подлая ты тварь! Теперь мне еще обиднее за Диму. Сильный, уверенный, сейчас он напоминал потерянного ребенка. Наверное, именно таким его когда-то нашел Андрей.
Дима мотает головой, и его лицо вновь становится сосредоточенным, как всегда.
— Ладно, разберусь. Все проблемы решаемы, — он говорит твердо, будто сам себя убеждает. — Проголодался, как скотина. Вернемся к тебе?
— Конечно. Идем.
Глава 24
«Ты кого на меня натравила, больная?» — приходит сообщение уже под ночь. На основной телефон, от Олега. И сразу следом продолжение:
«Какая разбитая машина? Меня два часа трясли на наличие транспорта, весь дом разворошили и гараж заставили вскрыть. При чем тут я?»
Странно, что он оправдывается. Мне казалось, Олег будет больше злорадствовать или типа того… Но теперь я уже засомневалась, правильно ли его заподозрила. Хотя кого еще мне подозревать? Это явно не просто авария, кто-то целенаправленно разбил «Мазду» Димы.
Он, кстати, остался у меня на ночь, но с условием, что рано утром ему придется уехать. Что-то говорил про маму — она же вроде, как он говорил, уехала? Иначе почему ее не было дома, когда мы там, прямо перед забором…
От чувства вины избавиться у меня никак не получается. Я проворочалась всю ночь и, почти нисколько не поспав, после трезвона будильника пошла ставить чайник. Пусть даже это действительно был не Олег (в чем я сильно сомневаюсь), в машину Димы врезались у меня во дворе. Когда он приехал ко мне. Кажется, все-таки чуток я причастна, пусть он-то как раз ни в чем меня и не винит.
Потирая глаза, Дима выходит на кухню в одних трусах. Мы спали вместе, в одной кровати, но вот на развлечения ни у кого из нас не было настроения. Хорошо хоть, успели до всей этой истории… Блин, у него проблемы, о чем я вообще думаю?
— Привет. Уже встала? — сонно спрашивает Дима.
— Ага. Не смогла уснуть.
— Зато я спал как убитый. Как раз очень хочется сдохнуть.
Он по-хозяйски достает кружки из шкафчика, ставит на стол и садится. Телефон, который он до этого держал в руках, тоже оказывается на столе. Я разливаю чай и сажусь напротив.
— Что теперь будешь делать? — спрашиваю я.
— Не знаю. Надо найти транспорт, без колес я как без рук.
— А твой шеф тебе не поможет?
Дима неопределенно качает головой, отпивает из кружки, потом все же отвечает:
— Поможет. Если я попрошу. Но мне бы этого не хотелось, я и так слишком многим ему обязан. Попробую сам что-нибудь придумать. Ладно, надо собираться. Тебя до работы подброс… — Дима замолкает на середине фразы. Видимо, он настолько привык к машине, что до него еще не до конца дошло, что теперь ее нет. — Блин. Надо вызвать такси.
Он уходит в комнату, оставив телефон на кухне. Вдруг экран мигает — пришло сообщение. Даже не задумываясь, читаю первую строчку:
«Привет, любимый! Ну как…» Далее виджет не показывает текст, но я бы его и не увидела. Глаза окутала пелена. Я даже не успела посмотреть имя отправительницы.
«Любимый…»
Это что, блин, такое? На мне проклятье? У всех мужчин я вынуждена конкурировать с другими?!
Мысли скачут в голове, мешая сосредоточиться. Да, мы с Димой еще не так давно вместе, но он же говорил, что свободен… Соврал? Как Олег? А может, это все глупая ошибка, и сообщение отправила… ну, например, мама. Почему нет. Только вот мамы не пишут сыновьям «любимый», максимум — что-нибудь ванильное типа «солнышко». Нет, тут ошибки быть не может. С чем боролась, на то и напоролась. Чувства к нему только начали зарождаться, и одно короткое сообщение растоптало их!