— А если это снять там, где не будет никаких препятствий? Сможете? — открыл от удивления рот, но не спросил, прошептал режиссёр.
— Не знаю. Может и смог бы, но не везде. Нужны места силы, где много столетий подряд проводились обряды. В городе подобных не осталось, да и поблизости нет. Хотя вру. Есть одно, но рядом построены жилые дома. Я не циркач, поэтому лишние глаза мне не нужны и как человек, который с уважением относится к Вашей работе, посоветую — не стоит затрагивать темы, о которых ничего не знаете. Тем более принижать реальные возможности волхвов, ведьм и ворожей, выдавая на экране карикатурно их образы. Подобные личности ещё остались среди живущих и могут Вас наказать за издевательство и насмешку. Не стоит об этом забывать.
— Я понял. — Режиссёр совсем сник, но я почувствовал, что в его голове заработал «моторчик», трансформируя услышанные слова в уже написанный сценарий. — И последнее. Вячеслав Викторович. Девушка, которую посоветовала Ариша… Она не профессиональная артистка, сразу это понял, но в ней, кроме неординарной внешности, есть и то, что мне нужно. Я прав?
— Не понял, что Вы сказали, но Настя не просто красивая девочка. Она потомственная ворожея. Если остановитесь на её кандидатуре, никогда не забывайте кто она такая. Кто её обидит или, тем паче, начнут приставать, руки распускать, ответит так, мало не покажется.
— То есть она будет играть саму себя? — рассмеялся уже пришедший в себя режиссёр. — Круто. Такого у меня за сорок лет работы ещё не было.
— В жизни всегда что-то случается впервые. Я свободен?
— Да. Спасибо. Я обязательно свяжусь и сообщу о результатах проб. Сегодня ведь только первый день, а их впереди ещё четыре. Сами съёмки начнутся в конце января.
— Тогда спасибо за интересно поведённое время и всего доброго. Просьба. Найдите мне человека, который сможет провести обратно в гримёрную. Здесь всё настолько запутано, что, боюсь, сутки буду искать нужную комнату.
— Сейчас организую.
Так и случилось. Через полчаса, с чистым лицом и в своей одежде меня довели до проходной и там, попрощавшись, выпустили на свободу. Настю ждать не стал и поехал домой. Она вернулась только к ужину. Уставшая до невозможности, но довольная и счастливая. Ещё с час рассказывала, что происходило в студии.
— Как считаешь, пройдёшь этот кастинг? — улыбался, наслаждаясь тем, что, как и обычно, девчонка лежала, свернувшись у меня на коленях.
— Не знаю, Слав. Там были ТАКИЕ профи, а я… ощущала среди них не в своей тарелке. Вроде отыграла роль нормально, с нужными чувствами. Текст не путала, но… Сам ведь понимаешь, с людьми искусства режиссёру всегда легче работать, чем с пришлыми, кто к актёрской профессии не имеет отношения. Видела, как Марина Исхакова, которой было сказано стать нежнее и соответствовать возрасту героини, словно по мановению волшебной палочки прямо на глазах стала девчонкой лет пятнадцати, а ей за тридцать! Даже визуально рост уменьшился. Я так никогда не смогу.
— А ни тебе, ни мне не надо всю жизнь изображать других людей. Проживать чужие жизни и заниматься лицедейством. Мы сами другие, не такие как все. Разве я не прав?
— Так. И мне это нравится. Даже в какой-то момент поняла, что смешно играть саму себя.
— Котёнок. Не надо играть, воплощаясь в другого человека. Всегда будь сама собой…
Глава 13
Нет худа без добра, это точно. В знак примирения, как было написано в сопроводительном письме, и в виде компенсации за моральный ущерб нам прислали годовой абонемент, «Бриллиантовую карту зрителя» на любые спектакли, концерты и выставки, что будут проходить в городе. Чтобы попасть туда, куда желаем, надо только набрать номер телефона оператора и сообщить время посещения и те места, которые хотели бы занять.
Настя была ошеломлена подарком, да и я немало удивился щедрости Совета клуба меценатов, понимая, что подобная карта должна стоить огромных денег. Прогнулись толстосумы. Им было не так важно, как выглядят в наших глазах, это мелочь они, не скупясь, оплатили наше молчание.
— И куда пойдём? — Настя крутила в руках сверкающий прямоугольник.
— На твой вкус. Только не на балет. С детства не перевариваю подобное искусство. Всё это красиво, но раз в детстве попал в Мариинку на второй ряд. Еле выдержал до антракта, ушли со смеющимся дедом оттуда. Ты бы слышала, как артисты стонут и кряхтят во время прыжков и всех этих выкрутасов. Какой грохот доносится со сцены, когда они танцуют. Стадо прыгающих оленей, честное слово.