— Ясно. Антон, но ты ведь и сам понимаешь, я со своей стороны тоже не смогу уберечь семью. Её ведь фактически много лет нет.
— А если ты… — мужчина вновь споткнулся на полуслове. — Ты ведь можешь?
— Могу, но в таком случае пострадают другие. Те, кто совсем не виноваты, что их муж и отец полтора десятка лет обманывал. Здесь проблема нерешаема. Я не имею права ради блага одного человека рушить жизнь другой семьи. Тем более там дети.
— Понимаю. Жаль. Роза Васильевна чудесный человек. Очаровала всех врачей и сестёр. Умная, образованная, воспитанная. Никаких проблем с ней не было. Но вчера заявила, что хватит лежать, ей пора домой. Мне кажется, она даже настраивает себя на предстоящий разговор с мужем.
— Антош. Мы как медики сделали всё возможное. Теперь от нас ничего не зависит.
— Я и сам это понимаю. Ладно. Закончили. Что ещё хочу тебе сказать. Наш главный, после того как вернулся от тебя, пару дней ходил как в воду опущенный. Обычно всегда шумный, а тут… Что ты ему наговорил такого, а?
— Прости, сказать не могу. Это не столь врачебная тайна, как человеческое отношение к пациенту. Что было между нами двоими так и останется между нами. Хотя чуть раскрою тайну — у него накопилось много проблем. И на работе, и дома.
— То-то он уже на третий день начал тасовать штаты. Двух врачей и трёх медсестёр уволил, а на их место до сих пор так никого и не взял. На работу приходил поначалу с воспалёнными глазами, а в последнее время, знаешь, изменился. Не внешне, внутреннее. Стал более человечным, что ли. Не так как раньше.
— Вот видишь? Человек немного изменил свою жизнь, свою судьбу. Прислушался к советам и выбрал тот путь, который для него более предпочтителен.
— Слав, при встрече укушу. Ничего конкретного не сказал, только тумана напустил. Ладно, бывай. Не забыл о традиционной встрече курса в феврале? Придёшь?
— Приду. Спасибо, что напомнил. Привет Иришке. Как она, защитилась?
— Скоро. Не думал, что двум кандидатам наук в одной семье будет настолько сложно. Цапаемся постоянно, но ещё не гавкаемся.
— Как начнёте, приводи её ко мне. Раскрою её глазки на то, что в первую очередь надо любить мужа, и не всю жизнь посвящать науке.
— Слав, а давай я её к тебе уже завтра пришлю? Хоть отдохну немного.
— А я тебе ещё много лет назад говорил, что два врача в семье это через чур много. Тем более специалистов одного направления. Не послушался, вот и получай.
— Так я… вредина ты самый настоящий. Ладно, всё, бывай. Мне чрез полчаса на обход. Сегодня дежурный.
— Удачи, Антош. Спасибо, что не забываешь…
- -
Только положил телефон на стол, как он снова зазвенел. Номер абонента высветился, но был незнаком.
— Слушаю.
— Вячеслав Викторович, Никита Сергеевич беспокоит, который Корчалов. Он же и режиссёр. Минутку найдёте?
— Найду, Никита Сергеевич.
— Что хотел сказать. Если в глобальном понимании, Вы мне нужны весь, со всеми Вашими потрохами и заморочками.
— Что, прямо таки весь? — не сдержался, засмеялся. Пожалуй, за весь день этот человек был первым, кто мне поднял настроение.
— Именно. Тут отсмотрели снятый материал, сделали монтаж с камер и оху… охренели, уж простите за мой хреновый французский. Эмоции зашкаливают. Послушали, что Вы наговорили в кадре. Мне текст от балды понравился больше, чем был написан сценаристом. Более живой, что ли. Натуральной стариной, былиной пахнуло.
— От балды был написан текст, который мне дали в руки. Ваш человек явно не понимает за что взялся. Попахивает примитивом, а не реальностью. Даже сказочной.
— Вот и я о том же. Не возьмётесь посмотреть и отредактировать текст? Ну, по своему разумению? Мне Аришка все уши прожужжала, что Вы чуть ли не единственный на свете кто может помочь.
— Я, может быть, и взялся, но времени катастрофически не хватает. Я вот только недавно освободился, проводил последнего клиента на сегодня. Уставший, вымотанный. Думаете, сейчас способен взять в руки текст и его внимательно прочесть?
— Так, повторюсь, кроме Вас это сделать никто не может. Даже Вадик, кто адаптировал текст, услышав Ваши слова, сказал, что он на такое не способен. А Вадик есть Вадик.
Мелькнула мысль пойти навстречу, но возиться уж очень не хотелось. Надо было взять на себя ответственность, стать обязанным, а этого всю сознательную жизнь избегал как огня.
— Давайте так, — решил предложить свой вариант, а если не согласятся, дальше будут без меня. — Вы снимаете современную сказку, так? Так. Её будут смотреть семьями и, возможно, что не всё из того, что я напишу, просто не поймут. Предлагаю так. Вы предоставляете текст и я наговариваю на диктофон адаптированные монологи тех лиц, кто является сказочными персонажами. Текст от ведьмы и волхва. Потом можете и над ними поработать, только не критично. Писать времени у меня нет — найдите девочку-студентку, кто Вам перенесёт запись на бумагу.