— Миша с Машей? — улыбнулась Настя.
— Нет. Эти мультяшная пара, как их называю, не любители природы, хотя по молодости с ними ездил с палаткой. Было весело. Маша заводная, а вот медведь сразу начинает ныть — то ему жёстко, то холодно, то комары, то унитаза на острове нет.
Девушка засмеялась. — Не знаю. Мне он показался вполне… Автономным. Неуклюжий немного, так рост какой? Говорил, больше двух метров.
— Два метра и один сантиметр, если быть точным, — рассмеялся от слов Насти. — Мы его между собой называем от горшка два вершка. И добавляем — плюс сантиметр. Всё, котёнок, пошли в дом. Скоро станет темнеть, а мне ещё надо включить генератор, да и полностью осмотреть дом, чтобы от хозяев не было претензий.
После ужина сели на веранде. Закутал Настёнку в тёплый плед — уже октябрь и по вечерам зябко, а в некоторые ночи температура опускается до нуля, хотя заморозков в этом году ещё не было. Сели в кресла, в руках у каждого кружка с тёплым чаем, а говорить не хотелось. Лес вокруг нас шумел, разговаривал на множестве языков. Надо было только уметь понять, что он говорит.
— Слав, а здесь есть поблизости озеро или река? — минут через десять тишины негромко спросила Настя.
— Река далеко, а озёра близко. Одно, среднее, минутах в десяти ходьбы отсюда, чуть побольше размером — минут двадцать. На большом даже когда-то пляж люди оборудовали. Хотели там строить базу отдыха или пионерлагерь, точно не знаю, но что-то не сошлось между звёздами и природу, к счастью, не тронули. Что сделали, дорогу туда пробили, но она уже заросла. С тех пор уже лет как тридцать прошло. Сейчас, сама понимаешь, пионерлагеря для детей, да и базы отдыха никто не строит. Не то место, что может привлечь людей. Для рыбаков — мало интересно, а желающих уехать из города и жить в лесу найти очень сложно.
— Но здесь наверняка ягод и грибов много.
— Много — не то слово. Любишь ходить за грибами? — спросил и сразу же прикусил язык, увидев, как девушка сразу загрустила. — Прости, милая, ляпнул, не подумав.
— Ничего, ты не виноват. Знаешь, мама ушла уже больше двух лет назад, а до сих пор боль в душе от потери не утихла. Мы ведь очень были близки.
— Я видел, чувствовал это. Настя, чтобы больше к этому не возвращаться, скажу тебе правду. Знаю, до сих пор думаешь, что её можно было спасти. Я сделал всё, что было возможно, поверь, но просто было слишком поздно. Если бы даже мы повстречались на год раньше… Я пытался, поверь…
Даже не увидел, как девушка встала. Какое-то мгновение и она уже сидит у меня на коленях. Прижалась, обняла.
— Я тебя ни в чём не виню. Я видела, чувствовала, понимала, что ты старался помочь. Делал для неё и для меня все, что только можно было сделать. Знаю, ты даже мамины анализы и снимки посылал за границу в надежде, что там смогут помочь. Спасибо тебе за всё. Знаешь, а ведь мама к тебе относилась не только как к другу. Ты её очень нравился как мужчина. Такой большой, твёрдый как скала и уверенный в себе. Смешно сказать, мы каждый раз обе ждали твоего прихода, словно ты не человек, а какой-то Дед Мороз. И когда приходил, словно делился с нами радостью жизни. Да, Слава, мы буквально оживали. Мама начинала улыбаться. Даже говорила, что в те моменты, когда ты был с нами, у неё ничего не болело.
И девушка не выдержала — вновь заплакала. Как мог успокоить? Прижал к себе и гладил словно крохотного ребёнка, да для меня она такой и была — маленькой, нежной и беззащитной. Была бы возможность — засунул бы её куда-нибудь вглубь себя, оберегая от всех невзгод этого несправедливого мира, чтобы малышу всегда было тепло и уютно.
— Не замёрзла? Может пойдём в дом?
— Нет, мне здесь очень хорошо, — девушка уже немного успокоилась и, перехватив мой взгляд, улыбнулась. — Мне хорошо, когда ты рядом. Скажи, я ненормальная, чтобы вот так влюбиться в человека с первого взгляда? Помню, как ты меня на мосту взял за руку. Почувствовала не твоё тепло, а меня пронзило всю — от кончиков волос до ног. Странно, да? Поверить словам человека, которого увидела впервые. Не знаю, может почувствовала в тебе родную душу? Ведь та уверенность, что в меня вселил, помогла пережить самое страшное. И ты как батарейка всё время меня подпитывал, давая силы и внушая, чтобы я не сломалась, боролась до последнего.