— Настён, я не раз говорил — твоя жизнь в твоих руках. Поступай, как считаешь нужным. Работа — это не семья, умей различать, только… я видел, как Арсений смотрел на тебя. Не как на разового наёмного работника. У него был взгляд голодного мужчины.
— Удивил. Сама такое научилась различать. Знаешь, — Настя задумалась. — Мне он, как и большинство тех мужчин, что были на встрече, не понравились. Как я тебе ещё тогда сказала, не внешним видом, совсем другим. Как бы сказать… Никто из них не видел во мне человека. Одни смотрели как на пустое место, другие — как на… мясо. Это было омерзительно. Я ведь ощущала их эмоции, что они хотели, и вообще, — девушка вновь посмотрела мне в глаза. — Ты надеешься, что я уйду, и на моё место сможешь взять кого-то другого? Зря. Никуда не собираюсь уходить и всё что сказала, было лишь провокацией с целью тебя позлить.
— И я сделал то же самое. Думаешь, тебя отпущу? Никогда. Только одно прошу, малыш. Давай не играть словами, ведь они, бывает, очень ранят. Даже сказанные в шутку.
— Прости, я опять превратилась в глупую девчонку. Мне ведь хочется, чтобы ты ревновал. Чуть-чуть.
— Я не ревную, бешусь от этого чувства, и зеленоглазая девчонка об этом прекрасно знает, но продолжает издеваться, изводя своими словами.
— Прости, родной. Была не права. Ты для меня всё в этой жизни. Неужели не чувствуешь?
— А ты ВСЁ чувствуешь? Например, что у меня сейчас творится на душе?
— Ага, — девушка улыбнулась, и её рука скользнула под мою рубашку, остановившись на сердце. — Только говорить вслух об этом не буду.
Вышел из кабинета и положил на стойку перед девушкой пригласительный.
— Видела?
— Да.
— Поёдём?
— Как скажете, Вячеслав Викторович. Это будет костюмированный бал?
— Если судить по прошлому году, да, но основное действо продлится минут сорок от силы. Потом все напьются и начнут прыгать как умалишённые.
— На сорок минут меня хватит, — Настя посмотрела на меня с удивлением. — А что, богатые всегда так развлекаются? Или ещё хуже?
— Я не вхож на все мероприятия, но наслышан, что там происходит. Всё же, учитывая статус большинства членов клуба, откровенных непристойностей избегают, потому что сейчас видеотехника столь миниатюрна, а бывает ТАКОЕ, что люди всё же контролируют себя. Понимают, чем грозит обнародование подобных материалов, но иные всё же попадают впросак. Особенно новички. Например, на вечере, что проводится весной, под названием «Капуста». Безобидное название, но со смыслом…
— На раздевание? Угадала? — рассмеялась Настя. — Это старо как мир. В стройотряде, рассказывали девчонки, такое бывало.
— На раздевание, да, но так называемая «королева» бала тянет жребий, на котором есть число. И все присутствующие снимают с себя столько вещей, я имею в виду одежды, сколько сказано. В перечень не входят драгоценности, кольца и всякие мелочи. Только носимые вещи. И в конце случается, что одетый мужчина танцует с обнажённой супругой. Или наоборот. Как правило, опозорившиеся люди больше на мероприятиях клуба не появляются. Мне подобные вечеринки не по душе и стараюсь такие мероприятия не посещать, но некоторые приглашения игнорировать не имею права. Как, например, на котором мы присутствовали. Да, забыл сказать. Марина звонила спустя неделю после того бала. Просила передать, что ты произвела неизгладимое впечатление почти на всех. Не только мужчин. Просила взять тебя с собой и на декабрьский вечер. С тобой хотят поближе познакомиться две дамы. Приблизительно догадываюсь о ком идёт речь.
— И…
— Одна из журнала «Максим». Другая из «Вог». Уверен, тебе предложат студийную фотосессию. Не обязательно соглашаться на фотографии в стиле ню. Тебя никто не заставит поступать против своей воли. Всё на твоё усмотрение.
— Одна туда не пойду. Ели только с Вами, хотя… знаете, пожалуй, откажусь. Мне подобное не интересно. Считаю, женская красота предназначена лишь для одного человека, для избранника женщины.
— Настя, спасибо. Я в тебе ни чуть не сомневался, — перегнулся через стойку и чмокнул губами девушку в лоб. — Тогда на сборище жутиков даю согласие?
— До первого инцидента, Вячеслав Викторович, договорились? Можете предупредить Марину Геннадьевну, что если меня начнут лапать, призову ведьмину сущность. Никому из обидчиков мало не покажется.
— В таком случае лучше остаться дома. И на тебя не посягнут, и мне не придётся ни перед кем извиняться.