- Нин, - сквозь сон простонал он имя, а потом нежность на его лице сменилась гримасой боли, из горла вырвался полный отчаяния крик: - Нет! Нин! Нет! – и он резко проснулся. Вместе со счастливыми воспоминаниями он заново пережил и чудовищную боль потери. В который раз.
Мужчина сел и ему хватило времени равному одному удару сердца, чтобы осознать, что увиденное только что было сном воспоминаний. Схватившись за голову, он, раскачиваясь на месте, застонал от раздирающей сердце муки.
Некоторое время спустя наследный принц всё же взял себя в руки. Излив страдания в тишине усыпальницы, он поднялся и оделся. Поправляя одежду, без отрыва смотрел на видневшееся сквозь полупрозрачный камень тело.
- Нин, - обратился к нему, - помнишь, то странное пророчество, что мы читали на Черном камне? Через тысячу лет появится тот, кто будет лишать нас божественной силы и делать смертными? Помнишь, ведь? Завтра настанет этот день…, как ты думаешь это правда? Он действительно появится? Я так мечтаю найти его, Нин. Я отправлюсь на его поиски. Ты ведь дождешься меня? Не будешь непослушным мальчишкой, да?
- Нет. – Сам ответил за молчаливого собеседника мужчина. - Я дождусь тебя, мастер.
1
- Она еще и улыбается! – истеричный, визгливый голос матери слышался даже на чердаке дома, куда я забралась, прячась от ее гнева. Но это временное убежище не надежно. Меня скоро все равно найдут, и последует вторая порция наказания, но уже от отца.
Я шестой приемный ребенок в семье Калугиных. Меня не принято жалеть, как и других не родных детей. А тем более за то, что я посмела дать в нос их единственному кровному сыночку. Мне было пятнадцать лет, а мелкому гаденышу Павлуше - одиннадцать. Он с завидным постоянством доставал всех детей в большой семье. И тот день, который навсегда изменил мою жизнь, не стал исключением. Павлуша воспользовался моментом, когда в комнате девочек никого не было, залез в наш с сестрами письменный стол и стащил мой личный дневник. Все мои мечты, девичьи переживания первой влюбленности стали достоянием общественности. Созвав детвору в округе – он прочитал его вслух! Что я влюблена в старшего брата узнали не только соседские дети, но и мама. О поступке мелкого меня известили, когда вернулась домой из магазина. Я загружала продукты в холодильник, когда на кухню, с легкой смущенной улыбкой зашел Максим и протянул мне мой дневник.
- Возьми, - сказал он, - Павлуша опять учудил.
Я взглянула на знакомую тетрадку и глаза предательски увлажнились. Мучительный стыд охватил меня. Поняла, что он уже знает её содержимое. Он избегал смотреть на меня. Отводил глаза. Я же молча, выжидающе, уставилась на него.
Раз уже знает о моих чувствах – так пусть скажет про свои!
Не дождавшись, что я заберу дневник, Максим положил его на стол. Наконец, посмотрел на меня прямо.
- Прости, Нин, - с жалостью произнес он, - ты же понимаешь, что мы брат и сестра.
У меня странный характер. Даже в самые тяжелые для меня моменты я начинаю веселиться. Меня отвергли, а мои губы сложились в задорную улыбочку. Вздернула повыше нос.
- Мы же не кровные родственники, - с вызовом бросила ему, - у нас даже фамилии разные. Наберись смелости и просто скажи, что я тебе не нравлюсь. Всего-то делов!
Максим облегченно выдохнул. Он не любил драму и чужие проблемы, вынуждающие кому-то выражать сочувствие, его тяготили. Мое легкомысленное отношение к его отказу сняло груз с совести.
- Да, - кивнул он, - ты мне не очень.
- Я такая некрасивая? – встречный вопрос, приукрасила безобидным смехом.
Слезы удалось задавить и намертво приклеить на губы улыбку. Показать ему, как мне больно, слишком унизительно. Лучше пусть видит пред собой легкомысленную дурочку.
Максим оценивающим взглядом прошелся по мне сверху вниз.
- Не то чтобы ты уродка, но…ты слишком на пацана похожа, - выразительно указал глазами на то место, где обычно у девушек моего возраста уже вырисовывается грудь. У меня же там было плоско. Он вернул взгляд на мое лицо: - Ты как миленький мальчик, а не симпатичная девушка. А такие, не в моем… вкусе, - он осекся на последних словах, засомневался, что может, всё же обидел меня. - Только не расстраивайся, ладно? Встретишь еще того, кому ты будешь нравиться и такая, - и он добродушно взъерошил мои короткие волосы. Как старший брат, дружеский жест проявил.
По плечу еще хлопнул бы, как другу!
И он вышел из комнаты.
И такая…
Разве существуют в мире более ранящие девичье самолюбие слова, чем эти? Думаю, что нет.