- Ты чего не танцуешь? – спросил Вадим, закрывая за собой дверь.
- Не хочу. У меня такое чувство, что я там лишняя, - она уставилась в окно.
- Ты не одна так думаешь, - встав рядом с ней, он положил свой подбородок ей на голову, слегка приобняв за плечи.
Вздрогнув, Алька попыталась освободиться.
- Ты чего такая пуглива? Да не съем я тебя.
- Я так не привыкла.
- Разве тебя никто не обнимал и не целовал еще?
- Нет.
Алька обхватила себя руками, стараясь унять вдруг возникшую дрожь.
Вадим вдохнул ее запах волос.
- Слушай, а может, мы пройдемся, пусть себе танцуют?
Немного подумав, она кивнула, и незаметно проскользнув в комнату, отыскала свой свитер. Вадим ждал ее уже в коридорчике. Надев куртку, они вышли на улицу.
- Смотри-ка, а на улице тепло! – воскликнул он, вдыхая осенний воздух.
- Да, только жалко, что деревья стоят совсем голые.
- Я в детстве очень любил ходить по опавшим листьям. Мне очень нравилось, когда они шуршали под ногами.
- Я тоже очень люблю ходить по опавшей листве. А еще я очень люблю, когда падает снег. На улице тогда становится тихо и тепло. Ты когда-нибудь рассматривал снежинки? Они такие разные и красивые.
- А ты романтик.
Алька печально кивнула.
- Ах да, я же совсем забыл, ты любишь читать сказки, - поддразнил он ее.
- А что тут такого? – обиделась она.
- Ничего, просто я забыл, когда я в последний раз читал художественную литературу, кроме технической и деловых бумаг, мне читать совершенно некогда, - признался он.
Они шли, медленно наслаждаясь вечерней тишиной, и молчали. Вадим сунул руки в карманы своего кожаного плаща, а Алька в карманы своей куртки.
- Покажи мне свое самое любимое место в городе, - попросил он
- Их несколько, - ответила она.
- А нам торопиться некуда, завтра суббота, - вдыхая осенний воздух, произнес он.
Она кивнула, и он, подхватив ее под руку, засунул свою кисть ей в карман слегка сжав ее пальцы, как ни в чем не бывало пошел с ней рядом. Алька вытащила руку из кармана, но он, не разжимая своих пальцев, крепко держал ее за ладонь.
Алька показала ему свою любимую аллею, по которой любила проходить весной. Посаженные в ряд яблоньки, расцветая белым цветом, благоухали своим ароматом, заглушая другие запахи просыпающейся природы. Сейчас они стояли без листвы, обвешанные ярко-красными яблочками.
- Тут и правда, очень красиво, - сказал Вадим. – Скажи, а ты любишь праздники?
- Раньше очень любила, особенно Новый год. Все ждала, когда же ко мне придет Дед Мороз и принесет подарки. Мечтала о большой кукле с закрывающимися глазами.
- Мечта сбылась?
- Нет, - покачала она головой. – Моя мать с приятелями начинали встречать Новый год задолго до его прихода. Иногда она отводила меня к бабушке, пока та была жива. Потом я все чаще оставалась одна. Когда стала старше, меня стала приглашать к себе тетя Дуся. Знаешь, какая она добрая. Она научила меня вязать носки и варежки. Она очень многое умеет. Вот бы у меня была такая мама.
Алька замолчала. Накатившие вдруг слезы готовы были брызнуть из глаз.
Вадим остановился и, обняв Альку, приподнял ее за подбородок.
- У тебя будет праздник, я тебе это обещаю.
Прижав ее к себе, он поцеловал ее в волосы. Алька доверчиво прижалась к нему, ей хотелось плакать от нахлынувшего вдруг счастья.
Шмыгнув носом, она постаралась успокоиться. Вадим нежно поцеловал ее в лоб, глаза и, приподняв подбородок, коснулся губ.
- Не плачь, я с тобой, - прошептал он
- Но ты скоро уедешь, - ответила она открывая глаза.
Они стояли, обнявшись, и смотрели друг на друга. Вадиму вдруг захотелось оберегать эту девочку, дарить ей подарки и слышать ее счастливый смех. Он наклонился и крепко прижался к ее губам. Алька, как тоненький росточек, ищущий тепло и свет, протянула к нему свои руки, обняв его за шею.
Они целовались, не желая выпускать, друг друга из объятий.
- Нашли место целоваться! – услышали они рядом с собой хриплый голос подвыпившего мужика. - Вместо того чтобы тут сосаться, лучше бы затащил ее в постель и как следует, - мужик сделал неприличный жест.
- Слушай, ты, пошел вон! – грозно сказал Вадим, сжимая кулаки.
Мужик, смачно сплюнув, зашагал прочь.
Алька вся съежилась и, прибавив шаг, повернула домой. Очарование первого в ее жизни поцелуя было испорчено. Ей вдруг стало очень стыдно, на глаза навернулись слезы.
- Аль, подожди. Да плюнь ты на этого пьяного дурака, - догнав ее и потянув за рукав, сказал Вадим.
Всхлипнув, Алька выдавила из себя:
- Нам пора возвращаться, Света и Виталий, нас наверно уже потеряли.
- Да брось. Ты сама понимаешь, что им сейчас не до нас. Наверняка Витька ее уже в постель уложил.
Лицо у Альки исказилось от боли и разочарования.
- Аленка, погоди! Да не беги ты так!
Он попытался ее остановить, но она, упрямо сжав кулаки, пыталась вырваться от него, отворачивая лицо и пряча глаза. Наконец, вскинув голову, она зло посмотрела на него.
- Ты тоже хочешь уложить меня в постель? – в ее глазах читалась боль.
- Зачем ты так? Я не насильник и тебя не обижу.
- Я не ребенок, мне скоро восемнадцать!
- А мне двадцать девять, ты для меня еще совсем маленькая девочка. Выбрось ты того придурка из головы, доверься мне, я тебя никогда не обижу.
Алька взглянув в его глаза, прочитала тревогу за нее. Боль понемногу улеглась, она что-то хотела сказать, но передумала и, опустив низко голову, медленно пошла по тротуару. Вадим, взяв ее за руку, пошел рядом. Руки у Альки были ледяными.
- Ты замерзла?
- Немного, - чуть слышно ответила она.
- Может, угостишь меня чаем, как вчера? – улыбнулся он. – Надеюсь, что торт они не съели?
Алька слабо улыбнулась.
Приобняв Альку за плечо, что бы ей было теплее, они пошли домой.