—Если бы она могла, то убила бы сразу. Если есть угроза ее устраняют сразу, но так как она еще слаба, ей ничего не осталось, как запугивать. - уверенно сказал Женя. - У меня есть план, но для него нужны остальные, пошли созывать «Святой бойзбэнд»?
— Это все круто, но все равно мало информации, не думаю что Моисей внезапно раздобыл молитвенник отца, - грустно подытожил Кегля, - Если идти на ведьму, то более подготовленными.
— Ты прав. Мы можем сходить к бабушке моей. Вот только папа ее в новый дом перевез, а он на левом берегу.
— Ну местные ребятки не страшнее ведьмы, - абсолютно не верно заметил Кегля.
Местных ребят побоялась бы принести в жертву любая ведьма.
Чапаи страшнее ведьмы.
Районные разделения в южной провинции закрепились до середины нулевых. Три поколения подростков передавали более младшим сакральное значение территории и недопустимость нахождения тут «чужаков».
Философию понять очень сложно, но район, в который направлялись ребята будто был сам по себе проклятой крепостью, только без осадных стен и башен. Войти мог любой, но выйти целым сравнимо подвигу.
Такой долгий устой объяснялся о части рекой, что разделяла станицу на два берега. Отец Менделя покупая дом матери не думал о таких мелочах, как беспредельщики и местные. Тем более беспредел творили только со сверстниками, а старших и взрослых никто не трогал из уважения к возрасту. Сына Петр привозил и увозил на машине, так что о какой опасности может идти речь? Не пойдет же один из умнейших людей школы, в сопровождении лишь такого же «чужака» в суверенный район? Бред. Но порой бреду место больше , чем логике в нашей жизни, и именно поэтому двое друзей шли сами, так как их друзья еще не отошли от шока вселившейся ведьмы в голову, по мосту, что разделял район «Чапаи» от цивилизации.
— Слушай, ты как умный человек мне объясни, Женек, как так получается, сами «Чапаи» суверенны, и к ним никому нельзя так зайти и выйти, а они могут входить и выходить где хотят? – вопрос справедливости возник в голове Кегли.
— Боюсь, Кирилл, нам лучше не узнавать эту истину. Я слышал в школе, что тут как в Спарте, все качаются и учатся драться с момента первого шага. Они отстаивают район лишь потому, что могут, а мы – нет. Мне кажется все дело в их идеологии и сплоченности.
— Смотри-ка, мы уже на районе, и никто нам не угрожает еще! – после первых шагов по земле чужого района, сказал Кирилл.
—Ты слыхал о собаках, которые впускают воров в дом, но не дают им после из него выйти. Такой момент запугивания на инстинкте. Мне кажется, что местные жители мастерски владеют этим,- внес бочку дегтя Мендель, к ложке меда Кегли.
Каждый шаг по новому району, который существовал еще до рождения ребят, отдавался тихим страхом. Будто из каждого окна местный житель смотрел , как они нахально вторглись во владения. Даже милые старушку, по ощущениям, готовы были взять свои трости и начать бить заплутавших подростков.
А еще гробовая тишина, вот что пугало друзей. Но на самом деле от страха их уши отказывались слышать пение птиц, шелест листьев и громкие обращения петухов к своим курицам.
Улицы тянулись будто бесконечно, и вот на третьем тысячелетии их путешествия, Мендель указал на новый кирпичный дом, в котором жила его бабушка.
— Харомы! – сказал Кегля.
— Отец на них копил последние несколько лет. Дедуля пока в санатории, бабушка отдыхает от постоянных прокурорских историй, - открывая калитку сказал Мендель.
Зайдя в дом, Женя окликнул свою бабушку, которая еще с окна увидела любимого внука.
— Женечка, внучок, вот так сюрприз! Ты посмотри, как исхудал, не уж-то мать не кормит совсем! Проходи и друга проводи! Я тут пирог испекла, думала отцу звонить, чтобы забрал! Сама ведь не съем, а дед только в конце месяца вернется, а сейчас с чаем вы быстро с ним управитесь!