– Почему же? – Скептически усмехнулся Дмитрий.
– Скажем так, он вне зоны досягаемости.
– Тогда, один я не справлюсь. Мне нужна помощь еще двух человек.
– У тебя есть на примете кто-нибудь?
– Да, мы работали вместе. И еще это дорого.
– Сколько?
– Не знаю. Мне нужно переговорить с ними.
– Да как часть оплаты, можно использовать лечение твоей дочери в клинике, до ее полного выздоровления?
– Ты так уверен, что Мария согласиться на безнадежно больную пациентку. Я навел справки, попасть к ней на прием практически невозможно. Запись за полгода, а сумма лечения переваливает за цифру с шестью нулями. Правда, нужно отметить и результат потрясающий, три из четырех ее пациентов поправляются.
– Согласиться, так получилось, что она мне должна.
– Еще раз повторюсь, что ради дочери я готов на все.
– Два дня это была не шутка.
– Охрана нужна тебе?
– Нет, моей маме. Угрожали моим близким.
– Других родственников нет?
– Отец, но он не живет с нами у него давно другая семья. Дальних родственников много, но я их и сам толком не знаю.
– Сбрось мне информацию по матери на телефон: работа, дом, мобильный, паспортные данные. Приступлю к работе сегодня вечером. Насчет помощников я завтра скажу.
Пока мы разговаривали к нам, незаметно подошла Мария.
– Дмитрий, могу вас обрадовать. Вашу дочурку сегодня перевезут ко мне в клинику. Не знаю, говорил Иван Владимирович, о том, что у нее пошли осложнения. Судя по анализам еще месяц, два максимум.
– Чему радоваться? Осталось два месяца это не то, чему следует радоваться!
– Теперь у нее есть шанс поправиться, а не угаснуть за этот период времени. Да нужно подписать согласие на транспортировку, смену врача и клиники. Через час приедет наш автомобиль, к этому моменту документы нужно подготовить. Лучше если вы будете сопровождать дочь, заодно ознакомитесь с условиями в нашей больнице.
– Тогда я пойду.
Как только Дмитрий удалился. Мы пошли на выход.
– Умеешь ты находить сложные случаи.
– Почему сложные?
– Два месяца это я преувеличила, недели три максимум. Как только лечащий врач узнал, что я ее забираю к себе, очень обрадовался. Обычно таких больных домой отправляют, тихо умирать под действием обезболивающих наркотиков.
– И что он ничего не делал?
– Он сделал все, но этого недостаточно для выздоровления. Последнее время он симулировал бурную активность, чтобы успокоить родителей.
– Тяжело быть врачом.
– М-да, поехали. Вечером ты ее сам лечить будешь, а то мало ли.
Пока катались по делам Марии и Владимира, я исполнял роль пассажира, которая имеет свои плюсы, руки свободны, и на дорогу смотреть не надо. Воспользовавшись моментом, сбросил инфу о матери Дмитрию. И обрадовал маму, что ее блудный сын возвращается сегодня вечером. Жить у Марии мне понравилось, но все ровно домой тянет. Так незаметно наступил вечер, и уже мне необходимо было выполнять свою часть сделки.
Мария привела меня в одноместную палату, в койке лежала лысая девочка лет двенадцати. Она была худощавая с темными кругами вокруг глаз, несколько капельниц вливали в нее прозрачный раствор. Провода от приборов окутывали ее руки и грудь.
– Можно мне сюда раскладушку или каталку какую-нибудь? Не хочется вторую шишку набить.
– Сейчас принесут, а я все стеснялась спросить, откуда такой рог на лбу. Грешным делом на Ольгу думала. Она у меня боевая.
– Все проще, я погрузился стоя, вот как говориться результат на лицо, вернее на лоб.
Санитар прикатил металлическую каталку. Неудобная и холодная вещь, даже через одежду мороз пробирал. Словно она у них в морозильнике храниться.
Погружение прошло быстро. Девочка, так и не узнал ее имя, вела себя как кукла. Молчала и хлопала глазами, возможно большое количество наркотиков превратило ее в овощ. Постояли мы, молча на поляне минут десять, и надо сказать мне стало страшно, наверно ей помочь у меня не получиться. Другая реакция была у людей, с которыми я погружался раньше.
Мария стояла рядом со мной и внимательно смотрела на монитор, который показывал различные цифры и графики.
– Ну, что не сработало? – Первое, что спросил я когда очнулся.
– Изменения уже произошли, пульс увеличился, как и давление. Даже щеки немного порозовели. Опять слишком быстрое выздоровление. Как мне это теперь скрывать?
– Вы врач, вам видней. Колите чего-нибудь вместе со снотворным, а то и вправду подозрительно выглядит.
– Ничего, у здорового пациента легче видимость, как у больного сделать, чем наоборот. Ты сегодня к нам?
– Нет, поеду домой. Мне бы повязку на ногу, чтоб на гипс похожа была и костыли?