Спокойно прошли железнодорожную платформу Купчино. Хищный облезлый хомяк из подземного перехода не показался. Чего я немного опасался. Первый километр мне дался легко. Но только первый. Понемногу я стал уставать. А до погоста ещё ой-ой сколько! Вышли к припрятанным припасам и оставленным нами с Евой велосипедам. Я снял парня и аккуратно положил его на холодную землю. Передохнём.
— Надо бы его напоить. Организм сильно обезвожен.
Ева кивнула и потянулась за фляжкой с водой.
— Стой! Может, это приведёт его в чувство? — я достал из внутреннего кармана плоскую фляжку и протянул Еве. — Возьми. Хуже не будет.
— Не задохнётся? — Ева вопросительно вскинула брови.
— За кого ты меня принимаешь? Это водка... Спирт я не пью. Кишка тонка.
Ева утвердительно кивнула, отвинтила стальную крышку и плеснула содержимое в рот парню. Тело парня автоматически сглотнуло. Пару секунд ничего не происходило. Потом мышцы лица неуверенно дрогнули, и на Еву посмотрели голубые, как небо, чистые глаза.
— Мама?..
Холодный ветер осыпал лицо парня мелкой снежной крупой. Парень явно был не в себе.
— Костя! Костя! Это я. Ева! Мы с Максом тебя нашли. Мы вытащим тебя! Ты только держись. Слышишь? Костя! — Ева аккуратно придерживала его голову.
Парень постарался сфокусировать свой взгляд на Еве.
— Мама... — еле слышно прошептали его пепельные губы, и он улыбнулся Еве. — Я знал, что ты меня найдёшь…
Парень внезапно замолчал. Тело Кости обмякло, а в глазах стала появляться белая бесконечная дымка.
— Костя, Костя. Очнись! Ну же… Не сдавайся. Держись… — Ева закрыла глаза и замолчала. А я вздохнул с облегчением. Подло. Знаю. Противно. Но для нас с Евой так было лучше. Он бы вряд ли дотянул до госпиталя. Слишком ослаб. А так было лучше для всех нас. Я отвернулся от Евы. Даже перед собой противно. Так с минуту стоял. Потом подошёл к Еве и присел рядом с ней. Ева молчала. Я забрал у неё фляжку и сделал глоток.
— Возьми. Выпей. Станет легче… — Ева не отказалась, а протянула руку.
Я провёл ладонью по лицу парня и закрыл его заледеневшие глаза. Мы так и не узнали его имени. Неизвестный. Сколько их таких? А сколько их кануло в небытие? По статистике, за 2020 год в Петербурге и Ленинградской области пропавшими считались 2 982 человека, из них 2 312 найдены живыми, 223 — погибшими, 110 числились безвестно исчезнувшими. А сколько их по всей матушке России? А по всему миру? А сколько пропало одиноких людей, которых никто не ищет? Зная «любовь» государства к неудобной статистике, можно умножить всё на пять. А то и на все двадцать пять!
— Макс, мы же его не оставим? — Ева всхлипнула и уткнулась мне в плечо. Девичье тело дрогнуло.
— У нас мало времени… Скоро стемнеет.
— Макс, ведь так нельзя… Стая…
Я видел, что Ева психологически надломлена. Это сильный стресс для её организма. Жизнь кардинально отличается от нашего восприятия, сотканного из своего же представления иллюзорного мира. Иллюзия благополучного исхода. Но исход у нас у всех один. Как бы мы себя ни убеждали и ни тешили радужными надеждами, начало и конец у нас у всех с вами предсказуем.
Я осмотрелся по сторонам. Шушары всегда были промышленной зоной. Вокруг куча мусора и хлама. Еву нужно было срочно приводить в чувство. Сама она уже с этого паскудного состояния выбраться не сможет.
— Ева, вставай, мне твоя помощь нужна, — я повысил немного голос. Ева очнулась. — Мы не можем ему вырыть полноценную могилу. Мне придётся её копать неделю. Это не рыхлый чернозём средней полосы России. И мы не в кино. Грунт в Ленинградской области глинистый и каменистый. Без лопаты мне его не одолеть. А если неглубоко зарыть тело, то собаки разроют могилу. Унести труп на кладбище мы до темноты тоже не успеем. Да и глупо. Но и оставить парня дикой своре на съеденья мы не можем. Это неправильно. Мы с тобой создадим для него Крада.