— Вика мы за тобой… — Ева улыбнулась, чтобы ребенка еще больше не напугать. Дверь приоткрылась шире, и мы шагнули в квартиру.
Перед нами растерянно стояла Вика, в разодранном платье, с поцарапанным лицом и руками, которой, будем считать, просто приснился страшный сон… И этот кошмар для нее скоро закончится…
В берлоге тихо играла композиция Ride Of The Valkyries. Первый белый снежок сыпал с серого неба. С Васькой мы уже сделали утренний обход, пометив по углам свою территорию, и готовили себе на обед наваристую, из двух банок говяжьей тушенки перловую кашу. Медвежонок ложиться в зимнюю спячку вовсе и не собирался, а бегал за мною как хвостик, и все время клянчил сгущенное молоко.
— … слипнется скоро…
Васька недовольно рыкнул и полез на свое любимое место, то есть на мой топчан.
— А нет, брат! Блохастых в гости не приглашали. Беги вон в свой угол. Да и вообще. Судя, как ты мне сыкнул, вприсядку на коврик, закрались у меня смутные сомнения, что ты, друг, вовсе и не товарищ мне. А подруга…
В дверь громко стукнули. Я вздрогнул.
— Макс! Ты дома?
— День какой сегодня спокойный… Не находишь?… — я повернулся и потрепал медвежонка.
В дверь ударили с новой силой.
— Макс, я знаю ты дома! Вас по свежим следам видно! Представляешь? Парень сел в метро на станции Технологический институт и пропал! Прямо в вагоне, в самый час пик! Он так в Купчино на работу ехал. Костик в торговом центре на Балканах продавцом работал. По внутренним видео-камерам при таком скоплении народа между Звездной и Купчино только помехи были зафиксированы! И никто больше не видел, куда Костик делся. Но мы-то с тобой знаем, где его искать? Нам нужно срочно на Балканы!
— Васька, кашу будешь? Только сначала музыку громче сделай, пожалуйста… А то ходят тут разные… житья от них нет… Это мой мир, и только мой!
Балканы
Проблема была даже не в том, как найти Костю. Проблема была, как добраться до Санкт-Петербурга. Вот в чём вопрос. И если по городу была разбросана старая авторухлядь, то она точно не работала, как я ни старался и над нею ни колдовал. Электричество в этом зазеркальном мире, бог знает, откуда было, а вот октанового числа в бензине не было. И всё приходилось делать по старинке. Летом на старом добром советском велосипеде, зимой на лыжах. Больше никак. А до Питера всего рукой подать. Тридцать километров пёхом, причём по шпалам, и все продовольственные запасы нести на своём любимом горбу. Совсем не айс! Сколько мы там пробудем, не знаю... День туда, день обратно. А вот Балканы под большим вопросом. Я там ещё не был. И сколько там сумасшедшего зверья, я не имел даже призрачного представления. Что там происходит, в этом огромном мегаполисе, один чёрт знает.
Я плеснул грамульку беленькой в алюминиевую кружку и сделал большой глоток. Поймал Ваську, который всё время крутился у меня под ногами, копируя повадки домашнего кота, то есть все время клянчил пожрать, и занюхал его ухом. Ева мирно спала, скрутившись калачиком, на жёстком топчане, наспех сколоченном мной из гнилых досок. Можно было сделать лучше, но мне, честно говоря, было лень с ним возиться. Откуда у нас гости? Видно, нечистая принесла…
Медвежонку Ваське Ева принесла гостинец, как и обещала, пару банок сгущённого молока. Ну и, наверно, самое главное, капли от блох. Правда, для крупных пород собак. Можно сказать, на вырост… Паразиты после обработки лохматого зверька распрыгались по всей моей берлоге, чему я остался не очень доволен. Новые жильцы мне не нужны. Ну а мне беленькой. Чисто, чтобы немного ублажить мою растревоженную тоской душу. Хитрюга. Знает дорогу к сердцу одинокого отшельника.
Так что я сидел и думал. Ну, не считая медвежонка. Думали вместе и долго. Задача стояла перед нами непростая.
Да Вира мы доберёмся. А вот уже потом у нас в дороге возникнут проблемы. Через железнодорожную станцию в Павловске дикие псы нам просто так не дадут пройти. Нам без боя не прорваться. Если взять правее, то там находится Павловский парк и самая опасная территория. Территория диких бесноватых котов. Остаётся только одно. Немного не доходя до станции, забираем левее, в город Пушкин, обходя парк стороной. А потом берём немного правее, стараясь проскочить вдоль границы двух городов, чтобы обойти уже железнодорожную станцию Пушкина, то бишь Царское Село. Думаю, нас там тоже ничего хорошего не ожидает. А проверять на своей шкуре как-то не было особо желания. Вот так и придётся петлять восьмёркой, можно сказать, заячьей петлёй, пока не выйдем на двадцать первый километр. Ну и дальше уже по шпалам на своих двоих, а быть точнее, на стальном боевом коне.