19 июня все округа получили приказ маскировать аэродромы, воинские части, склады и базы, срочно рассредоточить самолеты на аэродромах;
в Генштабе шла усиленная работа по уточнению плана прикрытия западных границ и мобплана на случай войны;
14 мая командующему ЗапОВО генералу армии Д.Г. Павлову было направлено распоряжение № 503859/СС/ОВ, написанное от руки генерал-майором А. Василевским в двух экземплярах. В нем было приказано: к 20 мая 1941 г. разработать детальный план обороны госграницы; детальный план противовоздушной обороны. Ставились задачи на оборону - не допустить вторжения… предусмотреть нанесение контрударов механизированными корпусами… подготовить тыловые рубежи на всю глубину обороны, включая р. Березина. На случай вынужденного отхода разработать план… Иметь план подъема войск по тревоге.
Подписи: Тимошенко, Жуков
«В начале мая командование КОВО получило оперативную директиву из Москвы, которая определяла задачи войск округа на случай внезапного нападения гитлеровцев на нашу страну. Задачи ставились конкретные: своевременно выявить сосредоточение войск вероятного противника, группировку его сил; не допустить вторжения войск агрессора на территорию СССР; быть готовыми упорной обороной надежно прикрыть мобилизацию, сосредоточение и развертывание войск округа; спешно подготовить в 30-35 км от границы тыловой оборонительный рубеж; авиацию держать в готовности к передислокации на полевые аэродромы*.
Велики были мероприятия по перевооружению обороны страны. Так, с января 1939 г. по 22 июня 1941 г. армия получила более 7000 танков, 17 745 боевых самолетов, в том
* Василевский А. Дело всей жизни. М., 1975. С. 114.
64
числе 3719 самолетов новых типов, 29 637 полевых орудий, 32 407 минометов. За всеми этими цифрами - огромная работа советского народа по подготовке к отпору врага.
К середине 1941 г. общая численность армии и флота достигла более 5 млн человек и была в 2,8 раза больше, чем в 1939 г.
Поручалось в случае войны общее руководство: Северным фронтом - генералу К. А. Мерецкову; Северо-Западным и Западным - маршалу С. К. Тимошенко; Юго-Западным и Южным - генералу Г. К. Жукову; объединениями резерва Главного Командования - маршалу С. М. Буденному.
Дивизиям первого эшелона было приказано содержать в снаряженном виде весь запас боеприпасов НЗ и привести УРы в состояние повышенной боевой готовности.
Прочитайте еще раз указанные выше оперативно-мобилизационные мероприятия, вдумайтесь в них и вы убедитесь - все они свидетельствуют о том, что в основном по указанию Сталина Наркомат обороны и Генеральный штаб провели весной и летом 1941 г. ряд крупных и очень важных мер, направленных на усиление обороноспособности наших западных границ, на повышение боеготовности и боеспособности войск. При этом Сталину постоянно докладывали, что приграничные военные округа находятся начеку и готовы к отражению агрессии. Сталин доверял докладам военных руководителей и в их правдивости не сомневался. Иначе и быть не могло.
Но вот в связи с этим невольно вызывают глубокое недоумение два факта в действиях Генерального штаба. Первый из них состоит в том, что 17 мая была издана директива «О результатах проверки боевой подготовки за зимний период 1941 г. и указаниях на летний период», подписанная Тимошенко, Ждановым и Жуковым. Казалось бы, после указаний Сталина 5 мая в Кремле о возможной войне
* Баграмян И. X . Так начиналась война. М., 1977. С. 61.
65
с Германией в ближайшее время и все более угрожающей обстановке на западных границах в этой директиве должны быть отражены, хотя бы в общем виде, какие-то напоминания по усилению бдительности и боеготовности войск. Ведь это была прямая обязанность Генштаба, не требующая чьих-либо разрешений или пояснений.
К сожалению, ничего подобного в директиве не было: ни о повышении бдительности, ни о боеготовности войск к возможному отражению массированных ударов авиации и танков противника. Перечислялись лишь рутинные «недостатки в одиночной подготовке бойца». Конечно, указанный документ не был оперативной директивой, имел другое предназначение. Но все равно диву даешься: война на пороге, стучится в дверь. Гигантская военная машина Гитлера изготовилась на старте к нанесению мощных ударов на Востоке, наша разведка докладывает самые тревожные донесения, а Наркомат обороны и Генштаб в официальном документе об этом молчат, словно ничего не происходит. Печально, что об этой директиве никто из генштабистов в своих мемуарах не вспоминает, будто ее не было.
Вторым фактом, на мой взгляд, является заявление маршала Г. К. Жукова о том, что введение в действие мероприятий, предусмотренных оперативным и мобилизационным планами, могло быть осуществлено только по особому решению правительства. Это особое решение последовало лишь в ночь на 22 июня 1941 г. Имелось в виду приведение всех вооруженных сил в полную боевую готовность; немедленное проведение в стране войсковой мобилизации; развертывание войск до штатов военного времени согласно мобплану; сосредоточение и развертывание всех отмобилизованных войск в районах западных границ согласно планам военных округов и Главного командования.
Все это, конечно, серьезно. Слов нет, если бы все Вооруженные Силы были приведены в полную боевую готовность, отмобилизованы и развернуты на боевых рубежах по планам, если бы танковые и механизированные корпуса были полностью оснащены новейшей боевой
66
техникой, то, может быть, тогда?…
Но ведь приведение всех Вооруженных Сил в полную боевую готовность и объявление мобилизации являются чрезвычайными событиями не только в стране, но и в международном плане. Это, по существу, перевод армии и страны на полный режим военного времени, то есть - это война. Для того чтобы пойти на эти меры, надо уловить момент для принятия такого решения, ибо преждевременная боевая готовность всех Вооруженных Сил может принести не меньше вреда, чем запоздание с ней.
Думаю, что даже сегодня никто однозначно не скажет, а когда же все-таки надо было отдавать приказ (директиву) на приведение Вооруженных Сил в полную боевую готовность? Сейчас ясно, что в 00.30 22 июня было уже поздно, а когда?
Нарком С. К. Тимошенко в присутствии Г. К. Жукова 14 июня доложил Сталину о необходимости приведения войск в полную боевую готовность. Сталин не согласился, заявив при этом:
«Вы предлагаете провести в стране мобилизацию, поднять сейчас войска и двинуть их к западным границам? Это же война! Понимаете вы это оба или нет?!»
Тимошенко и Жуков промолчали, ответа не было. Значит, в тот момент у них не было твердой позиции на этот счет и, видимо, очи не знати, что делается на германской стороне.
Представляется уместным поставить такой вопрос: допускал ли сам Сталин возможность нападения Германии в 1941 году? Мой ответ однозначный: да, допуска!.
5 мая 1941 г. Сталин, выступая в Кремле на приеме выпускников военных академий, сказал, что война с Германией начнется «вскоре» и «если Молотов и его аппарат наркомата иностранных дел сумеют оттянуть начало войны на два-три месяца - это наше счастье». На расширенном заседании Политбюро ЦК ВКП(б) в конце мая 41-го, то есть менее чем за месяц до войны, Сталин предупреждал: «Обстановка обостряется с каждым днем. Очень похоже, что мы можем подвергнуться внезапному нападе-
67
нию со стороны фашистской Германии… От таких авантюристов, как гитлеровская клика, всего можно ожидать, тем более что нам известно, что нападение фашистской Германии на Советский Союз готовится при прямой поддержке монополистов США и Англии».
Сказано четко и ясно. Какие-либо другие толкования на этот счет (будет - не будет нападение) бессмысленны. Это значит, что если следовать только правде, то у нас нет никаких оснований утверждать, что будто бы Сталин «игнорировал явную угрозу военного нападения Германии».