— Одну минуточку, профессор, пожалуйста, — сказал Трипп. — Мы ещё не закончили.
Она неохотно остановилась на верхней ступеньке и оглянулась. — Что еще?
— В честь этого события и в благодарность за ваше профессиональное мнение кандидат номер пять просит вас оказать нам честь и открыть для нас ящик Пандоры.
Ледяной холод перехватил ей дыхание. Плохо. Она не понимала, что происходит, но её интуиция мигала красным. Мало кто знал, что у неё есть талант к замкам. Это не тот навык, который рекламируют.
— Я ценю этот жест, — сказала она. — Но, хотя этот артефакт и из Старого Света, он запечатан довольно сложным пси-замком. Боюсь, вам понадобится отмычка, чтобы его открыть.
Трипп усмехнулся. — Которая как раз случайно оказалась у меня при себе. — Он вытащил из кармана устройство в форме ручки и поднял его над головой, чтобы толпа могла его видеть. Раздался одобрительный смех и аплодисменты. — Пожалуйста, доктор Гриффин.
Гнев вспыхнул в ней. Она подумала о пушках в клетке и незаконно приобретённых древностях в коллекции Общества, а затем одарила Триппа ледяной улыбкой.
— Открывай сам, — сказала она.
Она повернулась и быстро спустилась по ступенькам, прежде чем кто-либо успел отреагировать. Интуиция подсказывала ей, что нужно уходить. Немедленно.
Её инстинкт подсказывал бежать, а не идти, к входной двери и скрыться на лимузине. У неё мелькнуло видение, как она сбегает по ступенькам, длинная юбка развевается за ней, когда она мчится к своей карете, прежде чем та превратится в большую оранжевую тыкву. Но сценарий также требовал, чтобы в дверях замка стоял Прекрасный Принц и сжимал в руках хрустальную туфельку на высоком каблуке.
Она мысленно растоптала нарисованный ею романтический сценарий. Её Прекрасный Принц — вор. Люди её профессии не питали романтических фантазий о ворах артефактов.
Разумнее всего было нырнуть в толпу, пока ее внимание приковано к Триппу, а затем выйти через боковой вход.
Несколько голов повернулись в ее сторону, когда она подошла к краю толпы, но внимание большинства зрителей было приковано к Триппу.
— Мне только что сообщили, что кандидат номер Пять, подаривший нам Ящик Пандоры, не будет присутствовать на церемонии вместе с остальными, — объявил он. — Он отозвал заявку на членство и снял артефакт. Поэтому Ящик Пандоры не будет открыт.
По толпе пронеся громкий вздох, за которым последовала волна недоверия.
Ладно, это странно, — подумала Леона. Стать членом Общества — очень желанно в мире коллекционеров. Но все знали, что коллекционеры часто бывают крайне эксцентричными. Ей было очень жаль, что шкатулка снова исчезнет в чьём-то личном хранилище, но если бы Общество завладело ею, её судьба была бы такой же. Она бы оказалась в частном хранилище.
Она в последний раз огляделась, чтобы убедиться, что никто не обращает на неё внимания, и проскользнула в тёмный коридор с надписью «ТУАЛЕТЫ». Ранее, когда она заходила туда, чтобы привести себя в порядок, она заметила в конце коридора знак аварийного выхода. Она отключит сигнализацию на достаточное время, чтобы незаметно выскользнуть на улицу, пройти по широкой подъездной дорожке перед особняком и найти забронированный для неё лимузин.
Она дошла до конца коридора, повернула за угол и увидела выход. Там висела большая табличка: ОТКРЫВАНИЕ ДВЕРИ ПРИВЕДЕТ К СРАБАТЫВАНИЮ СИГНАЛИЗАЦИИ.
Она была почти у цели, когда увидела ручеек крови на полу.
Ошеломлённая, она остановилась и проследила путь ручейка до его истока. Он сочился из-под закрытой двери. Она замерла. Меньше всего ей хотелось открывать дверь. Но у неё не было выбора. Внутри кто-то был, кто-то отчаянно нуждался в помощи.
Стараясь не запачкать обувь кровью, она взялась за ручку и открыла дверь. Она обнаружила, что смотрит в большую кладовую. На полках не было ни консервов, ни упакованных продуктов, зато было много посуды, кухонной утвари и столовых приборов.
На полу лежало тело женщины в форме кейтеринговой компании. Рядом лежал окровавленный нож.
Глава 3
Неистовым усилием воли она вырвалась из транса, вызванного шоком и ужасом, и зашла в кладовую, стараясь не наступить в кровь. Она присела рядом с телом и пощупала пульс, не ожидая его обнаружить.
Она не почувствовала ничего, кроме холода кожи и абсолютной тишины смерти. Однако, учитывая ее учащённый пульс и дрожащие пальцы, она не была уверена. Она повозилась с пуговицами пропитанной кровью рубашкой, расстёгивая их, и приподняла один край, чтобы осмотреть рану.