"Фениксами Гофмана" командовал оберст Герман Хеншель. Типичный солдафон, глыба мяса с сержантским голоском и лицом оттенка "Кровавой Мэри", он питал слабость к контролируемой истерике и рукоприкладству — а прикладывать было что. Летал, впрочем, отменно, хотя и перевалил за пятый десяток.
Молодняком он занимался мало, потому что брезговал.
Кроме него и Шандора, был среди них еще гауптман Эрнст Бах, — отличный бомбер, воевал в Испании и во всех последующих кампаниях, но выдвинуться не сумел, поскольку был аполитичен, подозрительно мягок манерою и вообще совершенно не соответствовал образу неустрашимого и безжалостного арийского война. Чертами лица он сильно напоминал одного великого композитора, но не своего однофамильца, — что было бы, согласитесь, уже немного чересчур, — а не менее прославленного Людвига ван.
И Генрих… Хотя о нем не надо. На восьмой день он полез в машину курсанта на место стрелка. Перспектива эта была для него весьма необычной, и перехватить управление в случае чего он не мог, но: "Все-таки поспокойнее будет за этого болвана безмозглого", — как он сам сказал.
На высоте в пятьсот пятьдесят метров болван безмозглый свалилися в штопор. От паники болван забыл все, чему его учили в летной школе (хотя какая там школа в гитлерюгенде), и впаялся в землю самым премилым образом.
Останки не искали, воронка была метров двадцати в диаметре. Останки; откуда там останки? пыль, все пыль. Прах и тлен.
Хеншель орал:
— У вас что, вообще у всех мозгов нет?! Почему летали с боевой нагрузкой?! Не знаете, что такое балласт?! Не могли воды ему накачать? Кретины! Я командую стадом кретинов!
— Герр оберст, какая разница? Генрих все равно гробанулся бы…
— К дьяволу Генриха!.. — орал Хеншель.
Так что Генриха не будем и упоминать.
"Как вы думаете, Генрих кричал?" — "Не знаю. Но я на его месте точно кричал бы".
Три недели спустя начались первые боевые вылеты. «Штуки» не работали. (Эрнст сказал Шандору: "Полный провал".) Своих истребителей в небе почти что не оставалось, и медлительные пикировщики не успевали даже зайти на цель.
Кто-нибудь из инструкторов иногда сопровождал смертников на стареньком «ФВ-190А». Но если в небе появлялись иваны, то этому драндулету прикрытия приходилось заботиться только о своей сохранности, а о «юнкерсах» и речи не шло.
Пробовали отправляться на задание со стрелками. Однако удвоенный расход человеческого ресурса себя не оправдал — к цели все равно прорывалась одна машина из двенадцати. Получается, вроде бы, не так уж и мало, если учесть, что за несколько месяцев в бой ушло больше двух сотен самолетов.
Но самолетами этими управляли сущие щенки; не так-то и просто врезаться в землю в нужном месте. Удачные операции исчислялись единицами.
Виктор Рау (Z814) успешно уничтожил колонну грузовиков противника (нельзя сказать, что он ее совсем прямо уничтожил, но от трех грузовиков остались только искореженные запчасти, и еще несколько вышли из строя).
Экипаж Клауса Крамера и Эрика Шульца (Z825) нанес серьезные повреждения захваченной иванами железнодорожной станции.
Лейтенант Борх (Z702) подорвал понтонный мост русских.
Прочее — совсем уже мелочь, то танк, то взвод пехоты; даже смешно, ха-ха.
Оберст Хеншель чувствовал себя как-то неловко: успехи есть, но больно они ничтожны. Еще большую неловкость испытывал генерал Гофман. Он, в сущности, только сейчас начал отдавать себе отчет в том, что его не любили. Уж очень голодными глазами смотрели на него окружающие, уж очень неприятны были их выдержанные улыбки.
Хеншель завел обыкновение собирать инструкторов и жаловаться на жизнь с нотками энтузиазма:
— Так воевать, конечно, нельзя! Будущее за реактивными машинами, господа офицеры, — говорил он.
— Так то будущее, герр оберст. А мы не будущее. Мы не настоящее и даже не прошлое. Мы — так, кладбище на обочине войны… — отвечал ему Бах.
— Герр гауптман, от вас я этого не ожидал! Что это за пораженчество? И совершенно зря вы так, э-э… Вот флюг-капитан Ганна Рейч работает над проектом «Райхенберг» — это реактивная машина патриота на основе «Фау-2». Истинное оружие возмездия! Их намерены снабдить секретной боевой частью на основе атомного распада. Говорят, что эта штука может уничтожить два десятка городских кварталов зараз.
— Бог мой, чего только не плетет министр пропаганды…
— И зря вы это, Шандор! — (ему постоянно приходилось повторять "зря вы это") — И вообще, вчера со мной связался наш куратор, генерал Гофман, и он мне с совершенной точностью обещал, что уже со следующего месяца нам будут поставлять реактивные машины для наших целей. Эти, знаете… «Ме-262». Неисправные серийные и отработанные опытные экземпляры. Мы будем их доводить, и, значит…