— А когда, где, чем и как?
— И это можно выдумать!
— Нельзя так, Пейчев! — попытался охладить Нестор его разыгравшееся воображение.
— Жаль! — произнес Пейчев и на какой-то миг смутился. Но поскольку следователь продолжал оставаться в квартире, ее хозяин после небольшой паузы продолжал: — Вначале я был без ума от нее, хотелось быть только с ней и никого не видеть — ни ее друзей, ни моих… Потакал всем ее капризам, а они были в основном материального характера. В этих случаях она, как могла, старалась быть милой ко мне. В общем, у нас образовалась современная семья — я обеспечивал ее деньгами, а она служила фасадом нашего очага… Вскоре в доме стали собираться какие-то гнилые интеллектуалки, балдеющие при виде мужчины. И я как-то подумал, а не далеко ли могут завести ее эти приятельские встречи. Почему-то почувствовал себя обманутым, униженным. Решил серьезно поговорить с ней. В результате чуть не произошла размолвка, но потом помирились. Однако это длилось недолго. Правда, бывали минуты нормальной жизни. И все же ее благоволение было искусственным, чувствовалось, что она играет какую-то роль… Но я любил ее. Как видите, я мало чем могу помочь вам, да и, откровенно говоря, мне не хочется делать этого. Ведь пришлось столько пережить, что больно и вспоминать об этом…
Нестор попытался отвлечь его от личных эмоций и стал расспрашивать о работе. Однако Пейчев не стал распространяться и сообщил лишь то, что он трудился в так называемом вспомогательном цехе по производству дефицитных товаров для рынка, а потом снова принялся изливать душу. Нестор понимал, что эта хозяйственная деятельность наверняка приносит Пейчеву солидный доход, и выигрыш Йонки приобретал теперь особое значение. Следователь знал о существовании черного рынка около одного софийского кафе, прозванного из-за своей архитектуры моргом, где под большие проценты продавались выигрышные лотерейные билеты. Обычно их покупали «деловые» люди, стремившиеся таким путем узаконивать свои доходы. Тот, кто хотел оправдать, например, обладание суммой в двадцать тысяч, не скупился переплатить и три тысячи за выигравший билет. Там орудовали и посредники, которые тоже брали свой процент. Был ли выигрыш Пейчевой фиктивен или нет, доказать было уже сложно, поскольку разоблачение участников такой сделки могло быть осуществлено только в момент продажи лотерейных билетов. Кроме того, Нестор и не помнил всех тонкостей законоположения, запрещавшего перепродажу лотерейных билетов. Заниматься же этой неожиданно возникшей проблемой у него не было времени и сил, поскольку следствие и так уже задерживалось. А не лучше ли было разобраться, почему Пейчев фактически скрыл, что в его квартире произошла кража?
Эксперты из лаборатории после долгого исследования телефонной трубки доставили мало радости Нестору. Запекшаяся кровь относилась к группе «А», которая была и у Йонки. Металлические частицы на черепе убитой были идентичны металлу трубки; конфигурация раны подтверждала предположение, что удар был нанесен именно этим предметом. Однако принадлежность мучившей следователя слюны оставалась загадкой. Эта мысль не покидала Нестора, он считал, что после убийства преступник плюнул на труп. Коллеги Крумова по оперативной группе не разделяли такого мнения. Поэтому ему нужно было напасть на след человека, способного не только убить, но и осквернить жертву. Иногда Нестор сомневался, не упустил ли он нечто важное, что помогло бы решительно продвинуть следствие вперед.
Крумов положил заключение экспертов в пока еще тонкое дело Пейчевой и через пакет пощупал телефонную трубку. Потом взял ее в руки — трубка была достаточно тяжелой, поскольку пластмассовых для телефонных будок тогда еще не делали, — и, занеся над головой, задумался. Удары были нанесены сверху вниз, предполагаемый угол подсказывал, что рост убийцы был близок к росту убитой. Преступник наверняка обладал большой физической силой. Крумов явственно представил, как рухнуло тело поверженной, как из разбитой головы хлынула кровь, обагряя асфальт, и подумал: «Да, телефонная трубка, несомненно, является орудием преступления. Что же касается обнаруженного на трубке засохшего пятна крови группы «А», то ее могли иметь многие люди». Мал, крайне мал был круг людей, связанных с убитой, чтобы на основе их показаний можно было ускорить следствие.