Минуло еще несколько дней, но, вопреки усилиям Нестора, признания в совершенном убийстве не было получено. Ежедневные допросы подозреваемых людей помогли раскрыть многие стороны жизни Пейчевой, однако это не давало ответа на самый важный вопрос — кто же все-таки убийца. Крумов проявлял безграничное терпение и самообладание. Он очень часто спускался в буфет за двумя любимыми чашками кофе, продолжал мысленно анализировать полученные данные, оставляя только то, что помогало следствию, а потом снова и снова задавал себе вопросы.
Самым легким для следствия оказался Райков. Он начал свой рассказ с ограбления магазина, за которое ему пришлось отсидеть в тюрьме и которое предопределило его дальнейшую жизнь. Его первая любовь — Йонка Пейчева устроила все: и дверь оставили незапертой, и ткань сложили заранее у входа, чтобы было удобнее выносить ее, и грузовик с работавшим мотором запарковали поблизости. Некоторое время они наслаждались жизнью, пока не появились Платнаров и Каров и не потребовали своей доли. Разумеется, Йонка была на их стороне, она стала доказывать Жану, какую большую помощь эти люди оказали ему, старалась убедить любовника отдать часть денег, вырученных от продажи ворованного товара. Райков не проявлял охоты расставаться с деньгами, долго колебался, и, пока это колебание длилось, Жана арестовали. Правда, он успел сообщить возлюбленной, чтобы та спрятала деньги, но потом очень сожалел об этом, поскольку понял, кто его выдал. В ходе следствия он промолчал об остальных соучастниках грабежа не потому, что они были дороги ему, а потому, что знал: за групповой грабеж ему дали бы более суровое наказание. Предпочел сам сесть в тюрьму и не ошибся. А когда освободили, «друзья» отплатили ему долг честно и справедливо. Только вот любовь к Йонке затерялась где-то в тюремной камере.
— А как вы смогли так быстро сбыть товар?
— У нас был свой человек в Карлово. Знаете, в провинции легче сбывать товар.
— Кто из двух был организатором грабежа?
— Каров. Он всегда был нашим мозгом. Платнаров — дурак, ему только любовью заниматься. Йонка достаточно вытянула из него деньжат, а теперь его Магда сосет.
— А Каров? Он в каких отношениях был с Йонкой?
— Надо признаться, он был связан с ней и до меня. Как говорится, подписал ей подорожную, насколько знаю, он же устроил ее брак с Пейчевым.
— Как устроил?
— Ей нужен был именно такой человек — чтобы приносил деньги, и больше ничего, а она должна была обеспечить ему светскую жизнь. Ведь вы знаете, что у нее было экономическое образование.
— И Пейчев безропотно играл определенную ему роль?
— Одно время нервничал, возмущался, но после успокоился и наслаждался жизнью. Завел роман с соседкой, женой одного директора. Йонка узнала, но они обо всем мирно договорились. Захаживал к ним, соседка по утрам варила для них кофе. В общем, это было очень современное семейство.
В такие подробности Райков пускался охотно, но свою собственную персону оберегал и не вплетал в то, что сообщал. Становилось ясно, что Нестору придется выслушивать и от остальных подобные сюжеты и только тогда начинать выстраивать свою главную версию преступления, к которой он упорно шел.
В свою очередь Платнаров быстро обрисовал Райкова как ловкого плута, для которого азартные игры составляли смысл жизни, он, мол, готов был пойти на любую подлость. Дружбу с Йонкой использовал для сколачивания картежных компаний.
— Йонка не раз жаловалась мне и возмущалась тем, как Райков поступал с ее знакомыми, людьми солидными и интеллигентными. Он просто обирал их во время игры.
— Что вы скажете о Карове? — спросил Нестор, сознавая, что ничего интересного Платнаров не сообщит.
— Мы только знакомы с ним.
— И достаточно давно, не так ли?
— Можно и так сказать.
— Еще со времени ограбления магазина, — уточнил следователь.
И снова Платнаров принялся неутомимо лгать, и Нестору стоило больших усилий, чтобы не прервать его. Хорошо помня о том страхе, который Платнаров испытывал перед Йонкой, Крумов спросил:
— До Магды Поповой вашей любовницей была Йонка Пейчева. Какова причина того, что вы расстались с ней?
— Причин много…
— Но назовите хотя бы одну!
— Если бы одна!.. Просто не мог выносить ее. Она беспрестанно выдвигала требования, которые я не мог удовлетворить. При этом вечно твердила, что она якобы спасла меня от ответственности за ограбление магазина. Ведь я чистосердечно говорил вам, что не имею никакого отношения к этой проклятой краже!