— Почему вы возвращали письма?
— Я не учил его так поступать! Не мог мой сын предать меня! Он всегда делился со мной всем, но стоило ему встретиться с этой куклой, как он сразу потерял голову.
— Он взрослый человек и теперь сам может оценивать свое поведение, — сказал Нестор, хотя понимал, что Петрунов вряд ли согласится с ним.
— Обойдусь без советов! — снова разразился гневом Петрунов. — Всю жизнь дрожал над ним, хотел сделать из него человека, а он наплевал на все! Чтоб глаза мои его не видели! Задушил бы вот этими руками!
— Тогда к чему весь этот шум?.. Зачем тебе потребовалось убивать еще и Иванова?
— Этого мародера?
— Имей в виду, закон предусматривает…
— Закон никогда и ничего не предусматривает, дорогой мой! — почти закричал Петрунов. — Закон — это только следствие, а причина всего — в нас, в людях, во мне, в тебе, Георгии и в этом идиоте!.. Закон определяет срок и вид наказания за то, что ты прибил это животное, но душу твою не исцелят. Как твой закон может утешить мать, у которой растоптали ребенка? Дашь столько-то лет преступнику и думаешь, что состоявшееся возмездие утешит бедную женщину, не так ли? Нет, дорогой мой! Запомни мои слова, никогда, никогда возмездие не может быть мерой утешения для людей! А если оно является или стало такой мерой, то это страшно, страшно для нас…
— Вставай! — решительно произнес Нестор. — Поедешь со мной!
Петрунов медленно поднялся, посмотрел на следователя с кривой ухмылкой и последовал за ним.
Крумов на большой скорости молча вел машину. Улицы опустели, и они быстро подъехали к Центральной почте. Выйдя из машины, он взял под руку Петрунова и повел его к лестнице.
— Что ты хочешь от меня? — недоуменно спросил Петрунов.
Нестор протянул ему письмо и сказал:
— Здесь указан телефонный номер. Если ты тот человек, за которого я тебя принимаю, сейчас же звони и связывайся с сыном. Если не сделаешь этого, значит, ты просто болтун, и я предоставлю тебе возможность почувствовать силу закона! Вот кабина, входи и набирай номер!
Петрунов растрогался и глазами впился в Нестора, который, облокотившись на стойку, с суровым видом наблюдал за ним.
Петрунов еще поколебался немного, а потом шагнул к кабине. Медленно открыл дверь, взял трубку и дрожащей рукой набрал номер. Но вдруг подался вперед и глухо застонал. Следователь испугался и бросился к нему, но тот отстранил его.
— Ты ли это, сынок? — произнес в трубку Петрунов и ладонью утер слезы.
Крумов вышел на улицу и закурил. Его обдало приятным ветерком. Мимо прошли два молодых человека с наушниками и магнитофонами. Один вышагивал в определенном ритме, а другой шел со спокойным серьезным видом. Каждый слушал свою музыку. Промчалась машина, и из нее донесся веселый смех. Нестор заглянул в окно и, убедившись, что Петрунов все еще говорит по телефону, направился к своей машине. Здесь он уже не был нужен…
А начало истории с сыном Петрунова следователь узнал от Иванова. Получив несколько писем со штемпелем «Адресат выбыл», Георгий обратился к хоккеисту, своему однокласснику и приятелю. Иванову сразу пришла в голову мысль извлечь выгоду из этого. Он сообщил Георгию, что отца якобы выслали в какое-то далекое село, лишили пенсии и теперь старик, мол, очень нуждается. Петрунов-младший просил приятеля как-то помочь отцу и обещал регулярно посылать деньги и посылки. Иванов согласился принять на себя эту «рискованную» миссию. Так у хоккеиста образовался свой счет в банке. Посылки он использовал для лечения своих спортивных травм. Переписка продолжалась регулярно, и бай Захари ничего не знал о ней, пока случайно не обнаружил письмо Георгия.
Иванов охотно давал показания относительно Петруновых, поскольку все улики против него были налицо, но о полученных от Гильдебрандта деньгах упорно молчал. Тогда следователь свел его с шефом туристической фирмы, но и тот ничего не сказал об этом, а только очень обстоятельно повторил рассказ Иванова о краже денег. Разумеется, Пауль умолчал и о состоявшейся в отеле передаче тридцати тысяч марок. Потом Нестор вызвал Грасси и потребовал объяснить, почему тот поджидал Иванова. Немец заявил, что оказался во дворе Иванова случайно.
Пока следственная экспертиза готовила свои материалы, Крумов терпеливо выслушивал ложь обвиняемых и заставлял их каждый раз фиксировать свои показания на бумаге.
Первые данные были получены в результате анализа васкуларина. Эта мазь содержала вещество лекарственного растения арники и действительно применялась для лечения опорно-двигательного аппарата.