— Учитель, мое мнение о вас полностью переменилось, — произнесла Терикель.
— Ты хочешь спасти Вынуждающую. Я спасу ее, если она хочет быть спасенной. Она сможет есть вареную репу, запеченную рыбу, жареных крыс на палке и все, чем питаются смертные. Если и когда Музыкант заключит ее в свои объятия, Вынуждающая станет теплой — я имею в виду, при условии, что ты посмотришь на это сквозь пальцы — понятия о морали так изменились за последние пять тысяч лет. Олгез Влрой перед тем, как стать моей женой, научила меня изящным манерам, тогда все было правильно.
Терикель потребовалось время, чтобы понять смысл сказанного.
— Учитель, это чудесно, — закричала она, не осмеливаясь верить. — Что я могу для вас сделать?
— Разрушить Стену Драконов.
И опять Терикель потребовалось время, чтобы осознать смысл сказанного.
— Разрушить Стену Драконов? — воскликнула она. — Да! Да, да, да! Вот что для меня здесь важнее всего! Если бы я уже знала, как ее уничтожить, то, как вы думаете… Ну ладно, тогда скажите мне, как. Кажется, вы считаете, что я могу сделать это… я внимательно слушаю вас.
— Лети на восток до тех пор, пока есть силы.
— Лететь? Но…
— Не прерывай меня. На экваторе увидишь каменную кладку Каунтер. Приложи это к центральному мегалиту.
Учитель поднял вверх кулак, затем медленно раскрыл пальцы. На ладони был черный шар размером с яблоко. Его поверхность пылала.
— А теперь успокойся, старейшина, я не собираюсь делать с тобой ничего предосудительного.
Учитель швырнул шар в грудь Терикель. Ткань ее туники начала дымить, и повсюду стали падать искры. На несколько минут ее мышцы онемели, Терикель не могла дышать, появилось ощущение, что в ее грудь изнутри воткнулось множество игл. Внезапно все прошло, она глубоко вздохнула и положила на больное место руку. Под обожженной тканью кожа осталась неповрежденной.
— О боже, — сказал Учитель, смотря на руку. — Последний раз, когда я касался женщины… В Палионе занимались рыболовством, и жило там около тридцати душ, не считая шести свиней, одиннадцати овец и коровы. Получил пощечину за это.
— Ах! — прошептала Терикель. — Что вы сделали со мной?
— Это было то, что я смог сохранить, но потребовалась тысяча лет, чтобы получить это. Послушай внимательно, я сообщу тебе слова заклинания, к которому ты можешь прибегнуть в случае необходимости, а также использовать по окончании поисков.
Терикель послушала и повторяла слова до тех пор, пока Учитель не удостоверился, что она их запомнила.
— Тебе скоро пора идти, — произнес он. — Поскольку мы тоже должны отправиться в путь. Быть в пещере драконов — это совсем не то, что говорить с драконом, да? А, еще одна вещь.
— Да?
— Твое небесное имя — «Расправляющая крылья».
Учитель сделал непонятный плавный жест рукой, и появились Эндри с Уоллесом. Они оба казались измученными, и Уоллес даже более, чем Эндри. Вскоре к ним присоединилась Наблюдатель, стряхивающая пыль с ворота своего плаща.
— Эндри, ты очень хорошо сыграл для нас на ребеке, — заявила она. — Судья и я решили отблагодарить тебя, выполнив любую твою просьбу. Говори, и я постараюсь сделать то, что ты хочешь.
— Я бы попросил вас вылечить Веландер и вернуть ее к жизни, госпожа, — тут же сказал Эндри.
— Я уже слышала об этом, не говори о ней. Несколько минут назад Веландер была на пороге смерти, сейчас ей уже лучше. Просьба исполнена.
— Вы имеете в виду, она будет жить? — воскликнул Эндри.
— Да, при условии, если вы вернетесь в Альберин.
— Но откуда вы знаете? Она же в Альпенфасте — и Альберин! Откуда вы узнали? Это был сон… сон наяву?
— Если мы говорим про один и тот же сон, то это был скорее ночной кошмар, — произнес Уоллес.
— Веландер сейчас слабеет потому, что становится сильнее, — сказала Наблюдатель.
— Я не понимаю, Дракон Наблюдатель.
— Эндри, не пытайся понять. Чего бы еще тебе хотелось?
— Чего еще? Ах да, а вы можете освободить старейшину Терикель от ее демона предательства?
Терикель покраснела и попыталась возразить, издав хриплый звук. Даже Уоллес выглядел смущенным.
— О-о-о, я не могу сделать этого, — сказал Судья.
— Уже сделано, — заявил Учитель.
— Что? — воскликнула Терикель.
— Просто она еще не знает об этом, — объяснила Наблюдатель. — Может, попробуешь еще раз, парень? Знаешь, ты мне на самом деле нравишься. Две просьбы, и обе за других людей. Мы могли бы рассказать, где находятся древние тайники с золотом, за несколько дней поднять твой магический уровень до десятого или одиннадцатого уровня посвящения или сделать еще много полезных вещей. — Наблюдатель положила свою костлявую руку на руку Эндри и улыбнулась ему, ее глаза заискрились: — Давай, попробуй снова.
Эндри подумал. Уоллес вынул песочное печенье из кармана и стал жевать его.
— Ну? — тихо произнесла Терикель, почесав голову.
— Не могли бы вы освободить Уоллеса от его демона? — спросил Эндри.
Уоллес выронил остатки песочного печенья. Терикель украдкой улыбнулась.
— У него их несколько, — сказала Наблюдатель. — О каком ты говоришь?
— А о чем ты вообще думаешь, ты что делаешь, Эндри? — испуганно спросил Уоллес.
— О… о самом худшем из них, — ответил Эндри.
— Эндри, слушай, я очень привязан к своим демонам, — пробубнил Уоллес. — Они мне очень нужны.
— От его ужасных баллад? — спросила Наблюдатель.
— Вы слышали их? — онемел от удивления Уоллес.
— О да, когда я не здесь и не занимаюсь всякими вещами, касающимися драконов, иногда я мою кружки в тавернах. Судья подметает лестницы в Альпенфасте, а Учитель то тут, то там работает в саду.
— Ага, — сказал Судья. — Подметаешь ступеньку, любуешься на Небесное зеркало, думаешь о чем-нибудь возвышенном, затем спускаешься на следующую ступеньку и подметаешь ее тоже.
Эндри попытался вспомнить лицо пожилого смотрителя во дворце, в котором они останавливались в Альпенфасте. В памяти Уоллеса возникла маленькая старушка, собиравшая пустые кружки в таверне Кловессера под названием «Дыхание Дракона». Терикель снова начала тереть виски.
— Терикель, дорогая, — произнесла Наблюдатель. — Хоть мы и образованны, беспощадны, бессмертны и более могущественны, чем вся сарголанская Императорская Армия, это вовсе не значит, что мы не можем быть и обычными людьми тоже — просто немного особенными.
— Таким образом в жизни устанавливается равновесие, — промолвил Судья.
— Вы в силах решить проблему Уоллеса с женщинами? — спросил Эндри.
— Что? — закричал Уоллес. — Нет! Мне нравится моя проблема с женщинами, это придает мне силы! Нет! Прочь от меня!
Судья и Учитель схватили Уоллеса за руки и подняли его тунику. Наблюдатель приблизилась к нему, медленно подняв сухонькую ладонь. Между ее большим и указательным пальцами появился черный шар размером с горошину, и Наблюдатель бросила его в Уоллеса. Шар попал в пах, и спереди на штанах возникла большая дымящаяся дыра.
— Ты прожгла меня! — завизжал Уоллес.
— О нет, ничего страшного не случилось, — произнесла Наблюдатель. — Посмотри-ка сюда, думаю, это выглядит очень мило.
На месте пениса Уоллеса появилась маленькая разноцветная голова с подозрительно смотрящими глазами-бусинками. Она раскачивалась на длинной чешуйчатой шее и загадочно глядела на Уоллеса. Наружу высунулся раздвоенный язык.
— Уберите это от меня! — закричал Уоллес, отталкиваясь от самого себя до тех пор, пока не уперся в стену.
— Но это же ты сам, — сказала Наблюдатель.
— Думаю, почти так выглядел Судья, когда был молодым, — произнес Учитель.
— Должен признаться, мне всегда нравилась роль защитника моральных устоев, — промолвил Судья. — Вероятно, таким было неосознанное желание со стороны Наблюдателя.
— О боже, — охнула Терикель, склонившись и осматривая магический протез Уоллеса.
Маленький дракон открыл пасть и зашипел на нее. Терикель отскочила назад. Наблюдатель протянула к протезу руку, и на нее посыпались искры. Они были болезненного пурпурного цвета.