Но я разочарованный в их плане пошёл домой. Эти придурки всего лишь хотели снова свести или померить Степана и ту мою одноклассницу (надо узнать, как её зовут). Дома я долго думала, молча сидя в комнате, об этой умной парочке. Благодаря слухам я ещё в десятом классе узнал от девчонок, что Стёпа встречался с ней, многие видели как они целовались… А сейчас ничего не понятно. У них очень странные отношения. Она его вечно не в шутку обзывает, а он может её даже слегка ударить. Наверное, Бордовая компания думает что это они в шутку. Ну хотя они же лучше их знают… Но для меня это очень странно.
Как то раз я пытался держаться ближе к этой компании, шутить над ситуациями, как-то криво смеяться над их «смешными» шутками. Только не думайте, что Бордовая компашка самая большая в нашем классе. Самую многочисленную компашку я называю «Группа анонимных курильщиком». Очень активные ученики из одиннадцатого А вечно затягивают наших наличием ашек и подов, поэтому многих из нас нету на переменах в классе и иногда в столовой. Я пробовал курить всю эту дрянь… но как-то мне не зашло, потом меня несколько раз приглашали пойти с ними в туалет, но я начал отказываться. И в итоге у меня есть несколько настоящих друзей в девятом М, таких же отстранённых как я и одна подруга из одиннадцатого А.
В общем странная у меня какая-то жизнь выходит. Не думаю, что я избавлюсь от непонятных ведений и тяги к энергии после школы, хотя хотелось бы думать, что это всего лишь этап взросления. Другого такого человека в своей жизни и среди учеников я не встречал.
25 июня 13:33
День был слишком душный, чтобы ходить в дорогом костюме и платье или комбинезоне. Практически все из класса оделись, как на похороны или словно сразу пойдут подавать заявление в институт на учителя. Выглядело всё это смешно. По-моему только на мне был яркий костюм из лёгкого материала, а под ним футболка. А из девочек, ой то есть девушек только Ксюша, Настя и та незнакомка для меня нарядились ярко. На ней было светло-красное платье, хотя все из этой компании оделись мрачно и даже Степан в какой-то синий пиджак в линейку (смотреть на него было больно моим глазам). Учителя были все в приподнятом настроении, потому что выпускали самые ужасные два класса за всё время, но и мы не скрывали своего счастья. Литературу я сдал на 95 баллов, Русский язык на 88, базу матешу на 4, и всё в моей жизни казалось было хорошо.
После того как мне вручили коричневый аттестат, я молча стоял в последнем ряду и впитывал это волнение, радость, чьи-то слёзы и слёзы разочарованных родителей от баллов. Но летний прохладный и редкий ветер уносил куда-то мои мысли и все заботы. Я часто отвлекался от монотонной речи директора и классных руководителей, смотрел то на небо и на дома, а то на неё.
Как-то раз весной она пыталась со мной заговорить… Молча присела рядом на физ-ре, когда у неё не было формы (это бывало очень редко) и все десять минут молчала. Я видел её смущение и что-то странное чувствовал у ней внутри, но мы, дети двадцать первого века, очень закрытые и из-за телефонов потеряли большинство социальных навыков. Поэтому я тоже молчал.
Она стояла в предпоследнем ряду через три человека левее моего места и отчего-то нервничала. Степан стоял рядом с ней и несколько раз пытался взять её за руку. Кто-то из их компании шептался и так «тихо», что их шепот был слышен, кажется, всем. Они о чём-то шутили и вечно косились на неё. Мне стало интересно, но в то же время я не подавал внимание… было трудно. А когда она вышла за аттестатом, учителя очень хорошо о ней высказывались, но её лучшие друзья почему-то засмеялись, когда коричневая корочка коснулась её рук.
Она прошла ко мне на задний ряд, молча и не обращая на них внимания. Больше всего хотелось ударить Стёпу. Он стоял прямо рядом со мной, впереди… он начал смеяться самым первым. А когда он прошёл к директору за аттестатом, она внезапно заговорила. Кажется, со мной.
-Они смеялись всего лишь из-за одной тройки в аттестате…
А ведь я правда её сначала не услышал даже. Стало как-то не по себе от такой странной привычки. Я немного повернулся к ней и точно не шепотом переспросил,
-Что, прости?
-Ничего… Я сказала, что они ржут надо мной из-за одной тройки…всего лишь. – тогда она судорожно отвела взгляд и практически незаметно вздрогнула.
Может я не замечал в ней этого раньше, (так близко ко мне она ещё не стояла) но она никогда не было дёргнутой и такой напряжённой.
Но, несмотря на её такое странное поведение, после коллективной фотографии я направился домой. Почти все мои теперь бывшие одноклассники жили со мной на одной улице, и я вполне мог бы встретить кого-то по пути. Но я только знал, что, когда я выходил за пределы школы, их компания ещё не ушла. Конечно, меня это немного насторожило.