— И чего ты связался с этим Роем? — спросила Линда, опускаясь на пластиковый стул рядом с Беном.
Погружённый в свои мысли, Бен и не заметил, как Линда пришла. Он взглянул на неё и не увидел ни злости, ни ярости. Только понимание.
— Не знаю, — пожал плечами Бен, потому что действительно не знал. Бен бездумно подёргал заусенец на большом пальце правой руки и поморщился. — Он — Хенрик.
Линда кивнула. Бен не удивился бы, если она знала, о чём идёт речь. Ему иногда казалось, что Линда вообще всегда и всё знала. В отличие от директора школы, провожающего мамашу Роя и приглашающего их с Линдой войти в кабинет. Забавное дело, но Бен ни разу не удосужился спросить у Линды, как она чувствовала себя. Надо будет исправить, — подумал Бен, отключаясь от речей директора.
***
Бен раскачивался на качелях на заднем дворе Коннорсов. Недалеко от старого мощного и ветвистого дерева стояла припаркованная машина Рика. Тёмно-синий Додж Рэм две тысячи второго года выпуска. Рику он достался после смерти их родителей в плохом состоянии: покорёженный, с выбитой пассажирской дверью, с глубокой вмятиной в бампере. Рик восстановил тачку в память о родителях, он тщательно следил, чтобы пикап оставался в хорошем состоянии, раз в полгода проводил техосмотр, всегда держал бак полным и возил в кузове дополнительную канистру бензина, на всякий случай.
Второй день наказания Бена провёл так же, как и первый. Весь день он провел на улице в кузове пикапа и читал найденную там «Американскую трагедию» Драйзера. Книга принадлежала Рику, из неё всё ещё выглядывала фантик-закладка в том месте, на котором Рик остановился. Бен пока не дошёл до семьдесят пятой страницы, но быстро догонял. К вечеру Бен переместился на качели, заткнув уши наушниками, из которых ревели лиричные и депрессивные Placebo. Вообще-то подразумевалось, что он до конца недели подумает над своим поведением дома, а потом вернётся в школу и будет отбывать наказание после уроков, задерживаясь в классе для обязательного курса лекций по поведению. Полный отстой! Бену только не хватало дурацких бесполезных лекций.
Задняя дверь дома открылась и из неё вышла Джордан, куда более свежая и здоровая, чем пару дней назад. Бен провожал сестру взглядом, пока Джордан не опустилась рядом с ним на качели. Тогда Бен вытащил из ушей наушники и нажал на паузу на стареньком, ещё с кругляшом кнопок, Айподе.
— Уже слышала?
— О драке? Да, конечно. Когда Линде позвонили, я была рядом, — отозвалась Джордан, вытаскивая из заднего кармана джинсовых шорт новую, ещё не распакованную, пачку сигарет и зажигалку. Волосы Джордан были заплетены в аккуратную косичку-венок, чего не случалось очень давно. Да и вообще вся Джордан как-то резко смягчилась, при том, что кулаки до сих пор были обмотаны бинтами, а на лице ещё заживали синяки. — Ему уже всё равно, как его называют, знаешь? Ему и в живом состоянии всегда было наплевать.
— Это нечестно, — помолчав, отозвался Бен. Голос в последнее время у него стал хриплый и тихий. Иногда пугающий самого Бена.
Подул ветерок, растрепав и без того растрёпанные волосы Бена. Где-то слышались голоса, бибикали машины, в доме болтал телевизор, громкость которого была вывернута почти на максимум, потому что по спортивному каналу шла прямая трансляция матча Лейкерс против Атланта Хокс. Мик, ярый поклонник Лейкерс, старался не пропускать ни одной игры.
— Что нечестно? — спросила Джордан, сделав затяжку. Пачку она метко забросила в кузов Доджа. — То, что тебе наказали, не войдя в положение, или смерть Рика?
Два месяца они избегали этой темы. И вот сейчас, наконец, она всплыла. Бену совсем не хотелось разговаривать. Он хотел заткнуть уши и растворится в сером мире Placebo.
— Как насчёт прогуляться? — спросила Джордан, неловко шаркая ногой по земле. — Мне надо в 7-11 за тампонами. Линда в курсе, что я ушла. Идёшь?
Бен молча спрыгнул с качелей и подал руку Джордан. Предложение звучало как перемирие между ними, поэтому Бен согласился. Они перелезли через забор и, оказавшись на улице, побрели в сторону круглосуточного супермаркета.