— К слову о твоем лодыре муже, где Линден? — спрашиваю я.
— Он сказал, что принесет нам немного еды, так как рамен, который мы упаковали, ну… — Она показывает на лапшу, разбросанную по всей комнате. — Произошел инцидент. Но я почти уверена, что он городе или сидит в пабе с Брэмом. Я бы не удивилась.
— Они ведь в соседнем номере, верно? — спрашиваю я, указывая на соседнюю дверь.
— Ага, но думаю, они спят. По крайней мере Никола с Авой.
— Не-е-ет, — говорю я ей. — Нельзя давать им спать, сон все испортит! Вы пробудете здесь неделю, значит надо попытаться приспособиться.
— Я им так и сказала, — зевая, говорит Стеф. — Хотя, честно говоря, не думаю, что, если на секунду закрою глаза, случится что-то ужасное.
— Нет, Стеф, — говорю я ей. Затем смотрю на Тру в шкафу. — Тру, давай-ка напади на свою маму. Не дай ей уснуть.
Тру издает звук, похожий на кошачий, а потом с ревом выскакивает из шкафа, бежит прямо к матери и прыгает на нее.
— Боже, Кайла, я тебя убью.
Я ухмыляюсь.
— Разве ты не скучала по мне?
Она стонет, когда Тру начинает легонько шлепать мать по лицу. Девчушка очень красивая, результат любви двух самых сексуальных людей, которых я знаю, и все же ее тяга к злу действительно впечатляет.
Но чтобы все было честно, я направляюсь к двери в другую комнату и начинаю колотить по ней кулаками.
— Просыпайся, просыпайся, просыпайся, просыпайся! Просыпайся, мать твою!
— Кайла, подожди, ты что делаешь? — кричит Стеф.
Я оглядываюсь на нее через плечо как раз в тот момент, когда открывается дверь.
А затем поворачиваюсь лицом к очень старому, мокрому, полуголому мужчине в полотенце.
— Что здесь происходит? — интересуется он.
— А-а-а! — вскрикиваю я. — Извините, вы не Никола.
— Нет, я не чертова Никола, — говорит он с усмешкой. Потом смотрит на Стеф. — И пока здесь носится ребенок, поспать не удастся.
Затем он поворачивается, демонстрируя свою задницу, и захлопывает дверь.
Медленно перевожу взгляд на Стеф, лицо у меня красное, как свекла.
— Ты же сказала, что они рядом! — восклицаю я, сгорая от стыда, хотя ситуация кажется забавной.
Стеф старается не рассмеяться.
— Да, я сказала, что они по соседству. Я же не сказала, что за этой чертовой дверью.
— Боже, — смеюсь я, падая на колени на ковер, слезы текут по моему лицу.
Теперь Стеф тоже громко смеется, мы оба буквально воем. Я катаюсь по полу, а потом Тру подходит ко мне и тоже начинает кататься.
Тут открывается дверь в комнату, и сквозь слезы я едва вижу, как входят Линден и Брэм.
— Какого черта здесь творится? — спрашивает Линден, глядя на меня сверху вниз. — Кайла?
— Привет, — удается выдавить мне, держась за живот. — Мужчина. Старый голый мужчина.
Парни закрывают дверь и смотрят на нас.
Брэм качает головой.
— Думаю, они сошли с ума.
— Честно говоря, Кайла потеряла разум давным-давно, — говорит Линден. — Пребывание вдали от родины, должно быть, сказывается на ней.
— Боже мой! — Я поднимаю руки над головой. — Помогите мне подняться, придурки.
Линден улыбается мне и подходит, кладет руки мне на локти и поднимает на ноги.
— Приятно знать, что ты не бросишь женщину на земле, — говорю я ему.
— Заткнись, — улыбаясь, говорит он.
Мы обнимаемся.
Линден всегда умел обниматься.
— Брэм, — говорю я, поворачиваясь к нему. — Как ты? Все еще Брэмастик?
Он дерзко ухмыляется в ответ.
— Ты же знаешь, — затем быстро обнимает. — Так что там насчет голого старика?
Морщусь в ответ.
— Я пыталась найти Николу и разбудить ее.
— Если хочешь, можешь сделать это прямо сейчас, — говорит он, проводя рукой по бороде. — Мы с Линденом бродили вокруг, стараясь не заснуть.
— Угу, — говорит Стеф, когда Линден пытается поцеловать ее в щеку. — Так вот почему от вас пахнет пивом?
Ха. Я даже не заметила. С другой стороны, здесь все пахнут пивом.
— Должны же мы привыкнуть к новому климату, — говорит Линден, нахально улыбаясь Брэму.
— Сейчас одиннадцать утра, — замечает Стеф.
— Нет, звучит правдоподобно, — говорю я им. Затем поворачиваюсь к Брэму. — Отведи меня к своей женщине.
Затем следую за Брэмом в коридор к номеру на другой стороне, оставляя Стеф, Линдена и Тру разбираться с беспорядком. Конечно.