— С наступающим днем рождения, — говорит Никола.
— Господи, Лаклан, твои мышцы стали еще больше, — говорит Стеф, сжимая мой бицепс (я знаю, что она просто добрая).
— Держу пари, мы последние люди, которых ты ожидал увидеть, — говорит Линден.
— Ты прав, но я рад, что вы здесь, — говорю я, хлопая его по спине.
— Это была идея Кайлы, — заявляет Наташа.
Я смотрю на свою женщину, которая выглядит чрезвычайно довольной собой, хотя и пытается не показывать это.
Обнимаю ее, прижимая к себе.
— Ты это сделала?
— Конечно, — говорит она, кладя руку мне на грудь и пристально глядя на меня. — С днем рождения, Лаклан.
Черт возьми, моя жена заставляет мое сердце таять.
Ощущаю, как все смотрят на меня, но мне плевать.
— Спасибо, — говорю тихим голосом, зная, что позже вечером покажу ей свою настоящую благодарность в миллионе разных поз.
Она тоже это знает, поэтому и одаривает меня дерзкой улыбкой.
— Теперь, когда сюрприз состоялся, как насчет того, чтобы повеселиться?
Она направляется на кухню, Наташа и Джессика идут с ней, открывают холодильник и достают минералку.
В такие моменты мне обычно стыдно, потому что люди рядом со мной боятся употреблять алкоголь. Однако от этих пахнет пивом, и чем внимательнее смотрю на них, тем яснее понимаю, что они все немного навеселе. Должно быть, до этого они были в пабе.
Мне начинает казаться, что я упускаю эту сторону жизни, больше всего на свете мне хочется просто выпить бокал или два без риска, что зайду слишком далеко, но, конечно, не в этом случае. Однажды столкнувшись с подобным, я знаю, что буду продолжать делать все возможное, дабы убедиться, что эта зависимость не властна надо мной.
Даже в такие тяжелые дни, как сегодня.
Но сейчас, когда друзья и семья здесь, мне намного проще. Черная дыра в груди стала светлее, как будто с их присутствием сила отчаяния уменьшилась.
Итак, Кайла раздает всем минералку, и мы все начинаем болтать, словно виделись только вчера.
Мал рассказывает о недавней съемке, на которую ездил в Хорватию.
Линден о своей вертолетной компании.
Брэм о фондовом рынке, как обычно скучно, но забавно послушать, как он ведет дела.
Кейр, ну, Кейр с Бригсом спорят о старинных автомобилях, что для них вполне естественно.
Стеф, Никола и Наташа болтают о детях, в то время как Джессика, Мэйзи и Кайла говорят о чем угодно, только не о детях.
А я, ну конечно, я говорю о регби, о своем приюте для животных «Любимый забияка» и некоммерческой организации. О том, как организация расширяется (с помощью Кайлы, конечно), а еще о собаках, городе, и обо всем остальном.
Не успеваю я опомниться, как проходит не один час, и дети начинают ныть от голода.
— Нам пора возвращаться, — говорит мне Брэм. — Аве нужно поесть.
— Я тоже голодна, — поддерживает Стефани. — Мне не удалось пообедать.
— Что бы вы ни делали, постарайтесь не спать по крайней мере до семи вечера, — напоминает Кайла.
— Да, да, — говорит Никола, зевая, но затем пренебрежительно машет рукой.
Все начинают собирать свои вещи и детей, обещая, что завтра вечером придут на настоящую вечеринку.
— Настоящую вечеринку? — переспрашиваю я, глядя на Кайлу.
— Сюрприз номер два, — радостно говорит она. — Ты же знаешь, что твой день рождения только завтра, так что…
Господи, да в этом году она просто превзошла себя.
— Да, тогда увидимся, — говорит Кейр, кладя руку мне на плечо, прежде чем покинуть квартиру вместе со всеми. Я слышу их смех и болтовню, пока они все спускаются по лестнице.
Затем закрываю дверь и почти падаю на нее спиной.
Я счастлив.
— Кайла, любимая, — говорю я ей срывающимся голосом. — Не могу передать что это значит для меня.
Она нежно улыбается и подходит ко мне, обнимает за талию, а затем кладет подбородок мне на грудь, глядя в глаза.
— Кажется, я знаю, малыш.
Я отрицательно качаю головой.
— Ты думаешь, что знаешь, но, честно говоря, никакие слова не могут описать то, что я чувствую, и даже не уверен, что смогу попытаться.
— А тебе и не надо пытаться, — говорит она, закрывая глаза, когда я обхватываю ее лицо ладонью. Она выглядит такой хрупкой в моих руках. — Я знаю, — шепчет она.
— Ну, если у меня не хватает слов, всегда найдется другой способ.
Ее глаза расширяются, на этот раз нежность исчезла. Она сменилась похотью.
— О, я знаю. Я на это и рассчитывала.
Я ухмыляюсь ей, чувствуя, как возбуждаюсь от одной только мысли о том, что собираюсь сделать. Еще несколько секунд назад я чувствовал себя измученным от всех неожиданностей и разговоров, но теперь адреналин начинает течь по венам, заряжая организм, заставляя меня чувствовать себя так, словно я вот-вот выйду на поле для регби, что часто бывает, когда я собираюсь затрахать свою любимую до одурения.
Я наклоняюсь, держа ее лицо в руках, и страстно целю. Затем беру ее на руки и несу в спальню, пинком закрывая дверь.
Глава 3
Кайла
Лаклан швыряет меня на кровать, как тряпичную куклу, и я радостно подпрыгиваю.
Мне охрененно нравится, когда у него появляется этот взгляд, напряженность нарастает, словно он собирается выпустить зверя, его вены вздуваются, ноздри раздуваются. Все, что ему нужно сделать, это посмотреть на меня, и я уже чертовски мокрая от понимания, что меня ждет нечто грубое и дикое.
Он стоит у изножья кровати и стягивает футболку через голову, демонстрируя свои замысловатые татуировки. Его мышцы все еще большие после тренировки, пресс напряжен. Я восхищаюсь его телом, как и всегда, потому что, когда ты сложен, как гребаный Бог, почтение – единственный выход.
А я... ну, я боготворю его.
Служу ему всеми возможными способами.
Но что-то подсказывает мне, что сегодня прислуживать будут мне.
— Снимай свою долбаную одежду, — рычит он, его акцент становится заметнее, — или я сорву ее с тебя.
Поднимаю бровь.
— А может я предпочитаю второй вариант?
— Тогда попрощайся со своими трусиками.
Я улыбаюсь, тело покалывает от предвкушения. Я люблю любого Лаклана МакГрегора, но похотливый, рвущий трусики вид – мой самый любимый.
Я помогаю ему, снимая свитер и джинсы, и он делает то же самое, освобождаясь от своих спортивных штанов и боксеров, пока не остается полностью голым, его член торчит, большой и готовый.
На мгновение замираю, намереваясь поглазеть на него, как и подобает хорошей жене, но он ошибочно принимает мое отвлечение за непослушание.
Поэтому в мгновение ока набрасывается на меня.
Его массивное, мускулистое тело возвышается надо мной, и у меня нет выбора, кроме как сдаться его силе. Большими руками Лаклан обхватывает мою талию, заставляя меня чувствовать себя невероятно крошечной, и приподнимает еще выше на кровати, затем грубо скользит ладонями вниз, пока его пальцы не обхватывают кружева моего нижнего белья.
Ворча, он с силой дергает их, разрывая пополам.
— Разрушитель трусиков, — говорю я.
— Твой лифчик следующий, — говорит он, впиваясь взглядом в мою грудь.
Я смотрю вниз. На мне один из моих самых дорогих и любимых, кружевной бордовый лифчик. Ни за что, черт возьми, не дам Лаклану порвать его.
Взглядом приказываю мужу попридержать коней, быстро расстегивая белье за спиной. Я едва успеваю его снять, как Лаклан выхватывает у меня из рук лифчик и, схватив за запястья, скручивает их над головой. Он действует быстро, используя бюстгальтер, чтобы связать мои руки.