Голке видел их сквозь обнадёживающую ложь.
И всё же именно сюда он стремился вернуться. Именно сюда ему нужно было попасть.
Он хотел быть не где-нибудь ещё, а здесь. Прямо здесь. И прямо сейчас.
Дождь полил сильнее, шипя на отравленной земле и заливая дырявые водостоки мельницы. Ливень разошёлся настолько, что через пятнадцать минут воздух прояснился, а небо стало серее и больше.
Дорден достал анализатор атмосферы и объявил, что концентрация газа упал ниже предельно допустимой.
Солдаты с благодарностью стали стягивать противогазы.
Воздух был холодным и влажным, и всё ещё отдавал металлическим запахом газа, гнилью и мокрой землёй. Некоторые солдаты были так рады сбросить противогаз, что тут же начали болтать и смеяться. Гаунт отправил Белтайна обойти мельницу и передать всем приказ закрепиться здесь.
Цвейл обнажил голову, воздал благословение небесам, и вернулся к Сикре и Мквилу.
Оба были мертвы, и он уже отправил прощальные обряды над ними обоими. Но посчитал нужным повторить службу. «Чтобы они смогли расслышать мои слова», — сказал он Дордену.
Темнело. Но несмотря на это и плывущие над землёй клочья артиллерийского дыма, видимость сохранялась аж на несколько километров. Небо совсем почернело, и огни окопов стали отчётливо видны: как свои, так и вражеские.
На востоке ложный свет от ракетницы озарил ландшафт белым. С юга доносились вспышки и отблески контр-атаки. За линией горизонта землю освещали яркие вспышки супер-осадных орудий.
Прямо над головой, на фоне мутно-синей темноты, Гаунт смог разглядеть звёзды – впервые с тех пор, как он ступил на Айэкс Кардинал. Они блёкло мерцали через рассеянный дым в верхних слоях атмосферы, но он мог их различить. Время от времени небо пересекали красные или оранжевые линии, пролетавших ракет. Часть Линии Пейнфорк, Сектор 56, догадался Гаунт, стала переливаться светом, приступив к ночному артобстрелу. Послышался вой и визг летящих снарядов. На краю линий шадикцев вспыхнули пожары.
Где-то гремели минометы, грохотали полевые орудия. Началась очередная ночь на фронте.
— Что случилось? — спросил Гаунт. Он отвёл Рэглона в более тихий угол разрушенной мельницы и усадил его. Сержанта трясло от напряжения.
— Простите, сэр, — сказал он.
— За что?
— За то, что я фесово облажался.
— Отставить, сержант. Что случилось прошлой ночью?
— На нас напали. Мы шли по мёртвой траншее и наткнулись на вражеских рейдеров.
Схватка длилась недолго, но была яростной. С одной стороны колонной шли мы, с другой – они. Думаю, с нашей стороны был достойный ответ. Они отступили, а мы направились на север, забрав с собой раненых, в надежде присоединиться к Десятому. Мы знали знали, что Криид захватила мельницу.
— И?
Рэглон вздохнул. — Я не знаю, на сколько мы опоздали, но их уже не было. Затем шадикцы начали артобстрел. В итоге мы остались на месте. Это показалось мне правильным выбором. Я счёл, что смогу удержать мельницу даже с половиной взвода.
— Были контакты ночью?
— Никак нет, сэр.
Гаунт кивнул. — Ты оставил кого-нибудь на поле боя, Рэглон?
— Нет, сэр!
— Тогда, я думаю, ты всё сделал правильно. Тебе стоит перестать укорять себя.
Рэглон посмотрел на Гаунта. — Я думал, Вы сразу заберёте у меня лычки, сэр.
— За что, Рэгс?
— За мой промах. За то, что потерял так много людей.
— Давай я расскажу тебе об одном из моих первых заданий, Рэгс… В качестве командира, как ты понимаешь. Лесной район, на Фолионе. Я вёл отряд гирканцев из десяти человек. Нам сказали, что там чисто. Но это было не так. Я потерял семь человек. Семьдесят процентов потерь. Я ненавидел себя за это, но сохранил звание. Октар знал, что я просто попал в передрягу. Такое случается. Рано или поздно с этим сталкивается любой гвардеец. А когда ты командир, кажется, что это имеет ещё большее значение. Ты всё сделал правильно. Тебе просто не повезло.
Рэглон кивнул, но всё ещё казался встревоженным. — Я просто ненавижу отвечать за…
— Смерти?
— И ошибки…
Гаунт помедлил. — Рэглон, это твоя первая реальная проверка как командира. Пока не было ни сражений, ни других заданий. Истина – это испытание. Если всё пошло наперекосяк, как ты и сказал – пусть. Но если ты кого-то покрываешь – это другое дело. Если ты хочешь быть офицером в моем полку, тебе нужно с самого начала иметь дело с правдой. Итак… ты хочешь рассказать мне ещё что-нибудь?
— Командовал я, сэр.
— Ты. Но кто всё-таки облажался?