Будил кто-то почти силой, хлопая по щекам и встряхивая, что ощущалось словно сквозь толщу воды и с сильным опозданием. Неприятно и снова немного дурно, голос не повинуется, но я стараюсь, с усилием выныривая из противного обморочного омута. Вижу знакомое окно небольшой комнаты, а под спиной чувствую приятный матрас. Надо мной сидит Даст, вцепившись в плечи и ловя мой плывущий взгляд обеспокоенным алым пламенем зрачков…
— Брай? Слышишь меня? Очнись, птенчик, давай, — он снова легко толкнул мою щеку, заставляя стряхнуть с себя давящее наваждение мрака, — хей, как ты? Нигде не болит?
— Даст… Нет, всё нормально… Просто… Слишком сильный стресс испытала из-за радио, это все так… — беру его за руку, сглатывая дурноту и собираясь с мыслями, — я не могу поверить… Я думала что… Все погибли и теперь… Это невероятно, — чувствую как подступают слезы, а голова снова кружится, смешивая озноб простуды с тревожным чувством на душе.
— Тише, тише, Брай… Легче… — Даст пускает свою магию внутрь, унимая это жуткое укачивание из-за нервного потрясения, но озноб остаётся, сводя все тело мелкой протяжной дрожью, — вот так, умница… Всё будет хорошо… Ведь мы вместе, слышишь? Я всегда буду рядом, птенчик, — монстр наклоняется, целуя в лоб и ложится рядом, упираясь носом в мое плечо, а рукой крепко прижимая к себе.
Понемногу успокаиваюсь, вслушиваясь в его ласковый шёпот, и поворачиваясь к монстру лицом, чтобы уткнуться ему в грудь, почти свернувшись калачиком. Он прав. Мы все вместе, а значит, решим, что делать дальше совместно. Мы понесем наше бремя не по-одиночке. А крепкой семьёй, готовой помочь друг другу безоговорочно и разделить его между всеми нами, сделав наш путь легче.
— Спасибо, Даст… — отвечаю ему на ласку и обнимаю в ответ, касаясь ладонью скрытых одеждой рёбер, проводя по ним вверх и вниз, — как там ребята?
— Нормально. Кил правда едва успел тебя поймать, сам до одури испугался. И Файлер переживает. Сейчас пойду к ним, скажу, что все нормально. А ещё тебе надо попить чаю. Знаешь, что зверобой лечит нервы?
— Нет, не знала, — искренне изумляюсь, поднимая на монстра полный любопытства взгляд.
— Так и есть, птенчик… Вот увидишь, после него захочешь спать. Так что я принесу, и потом отдыхай, хорошо? — он строго смерил меня взглядом и чуть привстал, заглядывая в глаза и надолго впериваясь в мой глаз с драконьим зрачком.
— Хорошо, — улыбаюсь ему и действительно успокаиваюсь.
— У тебя такие красивые глаза, Брай… Ещё с первой нашей встречи мне они так понравились, — вдруг произносит медленно, смущая этими словами, и я даже прикрываю веки от этой волны неловкости, к явному удовольствию мужчины, который коротко усмехнулся и, поцеловав в щеку, исчез, переместившись к друзьям.
Я перекатилась на спину, сверля взглядом свод деревянного потолка надо мной. Мысли снова наполнили голову новыми вопросами и волнением, стоило мужчине уйти. Что теперь с нами будет? Мы отправимся в очень большое путешествие? Был ли Даст в Хадене, чтобы мы могли туда переместиться? Или придется идти пешком сотни километров, в попытке достичь города-легенды? Ох, как же это всё будоражит, пугает так, что сердце скручивает от болезненной тревоги, и с этим чувством невозможно совладать. Уверена, что друзья ощущают такую же бурю эмоций… И мне так хотелось к ним сейчас, но Даст не позволит. Возможно, он прав, и стоит сперва немного отдохнуть, позволить улечься всем этим мыслям, чтобы принимать решение на холодную голову. В любом случае, никто не уйдет отдельно, и решение будет общим. Судьбоносным, от которого зависит наша жизнь. Ведь не всегда будет лето… Придет осень, а следом – холодная безжалостная зима, пусть и короткая, но яростная… И здесь нам придется невероятно тяжело. Мы все думали об этом, но молчали, нося ворох переживаний и страха, каждый – под своим сердцем. Это обжигало изнутри… Давало понять, что покой здесь не бесконечен.
Смятение… Вот что я чувствовала сейчас…
Даст снова возник из ниоткуда, заставляя вздрогнуть. К этому трудно привыкнуть, и я неловко усмехаюсь в ответ на его извиняющийся взгляд. В руках он держал мою кружку, тут же садясь рядом и протягивая ее мне. Я села, оперевшись о стену позади спиной и приняла травяной напиток. Сверху плавали жёлтые солнечные соцветия зверобоя, напитывая пар своим приятным запахом и придавая чаю эстетичный вид.
— Спасибо, Даст, — улыбаюсь в кружку и делаю первый глоток.
— Не за что, птенчик… Не переживай ни о чем, — он добродушно улыбнулся, подмигивая двухцветным глазом.
— Ты… когда-нибудь бывал в Хадене? — задаю мучивший меня вопрос, не получив ответа на который, буду страдать.
— Нет, — он качает головой, отсекая мою надежду, но тут же добавляет новую, продолжив, — я был в Нэштауне, он в ста семидесяти километрах от Хадены.
Повисла тишина, и я почувствовала, как дрожат мои руки, покрепче сжимая чашку… Мы ведь сможем дойти… Ведь сможем же? Поднимаю на него взгляд, наверняка испуганный, встречая его успокаивающие ласковые искорки в алеющих огоньках гетерохромных зрачков.
— Мы… пойдем туда? — спрашиваю монстра, уже зная ответ.
— Да, птенчик… Пойдем, но чуть позже. Надо всё продумать, а тебе набраться сил. И ребятам тоже нужно взвесить все за и против.
— Не буду скрывать, что… мне страшно… — вздыхаю и делаю ещё несколько глотков чая, и после выпивая его залпом, чувствуя, как он согревает всё изнутри.
Даст немного помолчал, глядя на меня пристально и вздыхая. Он взял меня за руку, переплетая наши пальцы, даря свое спокойствие, делясь им, словно мягким покрывалом, в которое вшиты нити его магии: теплые и согревающие. И я молча придвигаюсь ближе, укладывая голову на его плечо, посылая свой несмелый шлейф с иголочками благодарности в нем. В ответ ощущаю, как мягко жмется его – ответный, вызывая во мне волну мурашек и невольные воспоминания, словно вспышки флешбеков с его дыханием позади себя, касанием к спине и мои зарытые в землю пальцы, которые сжимаются сами собой… Черт… К лицу снова приливает кровь и немного перехватывает дух.
— В чем дело, птенчик? Что-то вспомнила? — слышу коварный голос над ухом, и мою магию игриво прижимают, тут же отпуская, от чего в животе что-то ёкнуло. Решаю отыграться, резко закручивая свой шлейф тугими петлями, слегка поелозив ими по чужой жизненной энергии.
— Да… Вспомнила цвет твоей магии и подумала… Что она напоминает мне землянику, — немного отодвигаюсь, чтобы полюбоваться реакцией на сказанные мной слова. И хотя меня всё ещё жгло сильное смущение, цвет его голубеющих магией скул и чуть уменьшенные, но очень яркие зрачки я точно запомню надолго. Явно задела его за живое, взбудоражила и наверняка за это поплачусь чем-то… приятным. В животе веером взметнулись бабочки, когда он наклонился, чтобы ответить и забрать из рук пустую кружку:
— Я угощу тебя немного позже, птенчик, — быстро склоняется к шее и бодает лбом, толкая назад и пропуская руку возле моего бока, упираясь ей в кровать, — тебе сперва стоит выздороветь, Брай, — быстро целует в губы и отстраняется, пуская колкие хитрые смешинки по сплетенному с моей магией шлейфу, мягко высвобождаясь и на последок чуть сдавив собой, словно давая обещание непременно отыграться.
— Даст… Как так вышло, что ты нашел меня в ту грозовую ночь? — вспоминаю, что хотела бы спросить у монстра про поиск пары, и момент был вполне подходящий.
— Ха, птенчик, это было занятно, — монстр довольно улыбнулся, сев ровно и прикрыв глазницы, вспоминая тот день встречи,— знаешь… Это похоже на нестерпимый зуд в костях, словно… магия в них начинает жечь изнутри и тянет, как компас. И я это чувствовал все сильнее, с твоим приближением, а после… Оно вдруг стало затихать и… Я понял, что источник этого чувства гаснет… — монстр прикрыл глаза, ощутив былую боль, в тот момент я почти приняла свою смерть, как должное, лёжа под ливнем в полном одиночестве, — я шел к тебе будто по внутренним координатам. Знал, что это твоя душа зовёт свою пару, и это было сильнее меня. Когда я увидел твою кровь, мне стало… По-настоящему страшно, Брай. Хах, знал бы я причину тогда, был бы куда спокойнее, — Даст опустил свой взгляд к моим бёдрам, и я невольно свела их вместе.