Она видит. Видит в темноте также, как он днем.
- А раньше ты тоже видела в темноте то, что другие не видят?
Ребенок задумался.
- Нет. Когда становилось темно, я ложилась спать.
Все ясно. Еще один сюрприз от новой жизни. Аня читает мысли, когда человек об этом не подозревает и не пытается умышленно скрыть их. Анатолий склонен к саморегенерации. Ася в качестве подарка получила зрение ночного зверя. Интересно, каким суперменским качеством одарен он. Видимо, его время еще не пришло.
- До утра мы останемся здесь. Как только начнет светать, мы уедем отсюда.
- Когда этот человек появился, боксер сразу решил идти с ним. Они хотели…
Кирилл погладил Аню по волосам:
- Знаю, любимая. Он оказался не тем, за кого мы его принимали.
- Я слышала драку и так боялась за тебя. Я думала…, - она запнулась, вновь переживая случившееся, - они убьют тебя.
- Меня? Да я же круче самого Ван Дамма, вы разве не знали? – он перевел разговор в шутку. Замысел удался.
- Правда? А кто это? Супергерой? – ребенок легко подхватил начатую им игру.
Они так и не смогли уснуть. Оставшееся до рассвета время Кирилл развлекал девчонок пересказами любимых им боевиков и только что выдуманными байками.
***
Если это можно было назвать рассветом, то он наступил. Кирилл надеялся, что через час -другой станет светлее, но, ожидая полноценного светлого утра, они лишь потеряли время. Утро новой жизни было скорее похоже на поздний вечер прошлой. Сумерки. Вот, как это назвали бы в литературном произведении. Пора было выдвигаться. Кирилл не доверял тем двоим. Вчера они не решились бы повторно напасть, зная, что у него есть оружие и он, вряд ли сразу после их ухода оставит свой пост и спокойно уснет. Но они наверняка попытаются сделать это еще раз. Чем дальше Кирилл увезет Аню с Асей отсюда, тем лучше. Это было не единственной причиной. Втайне он лелеял надежду найти кого-то еще из оставшихся в живых. Возможно, в этот раз повезет больше.
Они выехали на проспект, некогда в утренние часы кишевший машинами, с торопящимися в них по делам людьми. Ехать в гордом одиночестве, беспрепятственно минуя бесцветные светофоры, было непривычно и жутко. Местами, асфальт на дороге, испещренный глубокими трещинами, заставлял Кирилла съезжать на тротуар или газон, объезжая препятствие. Перекошенные, погрязшие в застывших болотах - котлованах здания на утро, в этой сумеречной полумгле, казался еще мрачнее, чем ночью. Проезжая по главной улице, Кирилл насчитал всего три дома, сохранивших свой первоначальный вид. Один из них привлек его внимание. Девятиэтажное монолитное строение, бывший офисный центр. Яркая зазывающая реклама на баннере у входа говорила о том, что в цоколе здания расположены торговые ряды. Жалко, что не продуктовые, но это лучше чем ничего. Кирилл, обойдя очередную выбоину на дороге, свернул к зданию.
***
Парень не шевелился. Кирилл поставил ногу ему на грудь, уперев носок ботинка в подбородок. Надавил. Под подошвой хрустнули кости. Рот парня рефлекторно приоткрылся, выпуская остатки воздуха. Кирилл убрал ногу и, стараясь не запачкаться растекшейся вокруг тела кровью, отошел от него. То ли от физического напряжения, то ли от осознания содеянного, Кирилла трясло. Ноги, внезапно ставшие ватными, подгибались в коленях. Руки, измазанные чужой кровью, еще теплой и липкой, мелко дрожали. Сделав пару шагов, он, чтобы не потерять равновесия и не упасть, прислонился к стене, уперевшись в нее спиной. Он не будет туда смотреть. Ни за что на свете он не станет смотреть на растерзанное им тело молодого парня. Он убил его камнем. Нет, не так. Он убил его, зверски раздробив голову подобранным на улице булыжником. Один удар по лицу и его больше нет. Вместо лица зияющая кровавым месивом вмятина. Парень успел крикнуть напоследок. Крикнуть что-то ужасающе воющее. Это его не спасло. Это только раззадорило убийцу и ускорило смерть. Он опускал на него камень много раз. Десять, двадцать…Кирилл не считал. Он остановился, когда девчонка за его спиной перестала визжать. Тогда он остановился, выкинул камень и, поставив ногу на грудь изувеченного трупа, продавил ему грудную клетку.
И тогда она снова начала вопить. Так, что у Кирилла, еще не пришедшего в себя, заломило в висках. Он подошел к ней и ударил по щеке. Не сильно, но ощутимо. На нежной девичьей коже остался отпечаток его пальцев.
- Успокоилась? – теперь Кирилл смог рассмотреть ее. Девчонка лет шестнадцати, еще совсем ребенок. Собранные в неряшливый хвост на затылке, волосы. Узкое, вытянутое лицо без косметики. Опухшие и покрасневшие от слез глаза. Не красавица. Единственное, что в ней достойно внимания, это грудь. Не по годам развитая, пышная и тяжелая. Одна из ее половинок, вызывающим белым холмом торчала из разорванной футболки.