Выбрать главу

– Ну я ж вижу, как ты по нему сокрушаешься.

– Скальпель, в натуре, че те надо?

– Весть тебе принес, подруга. Увы, не веселую.

– Дождешься от тебя веселой… – фыркнула Белка.

– Очень на тебя обиделся Рихтовщик после убийства. Возненавидел, можно сказать. И замену тебе нашел. Очень симпатичную, молодую барышню.

– Козел! – пустая кружка в белкиной руке звонко лопнула и осыпалась на паркетный пол грудой осколков.

– А знаешь, как зовут его нынешнюю фаворитку? – спокойно продолжил Скальпель. – Некая Слеза.

– Убью, суку!

– Собственно за этим я тебя и нашел, – довольно улыбнулся злодей. – Я собираю команду, для ее поимки. Уверен, ты не откажешься поучаствовать.

Глава 1

Глава 1, в которой меня нарекают обглодышем и ведут в лабиринт

Дверь резко распахнулась, и на пороге кладовки нарисовался мужик лет шестидесяти, с солидным пивным брюшком и длинной седой бородищей на красной роже. В его правой руке застыл занесенный для удара топор. А из узких щелочек на щекастом лице на меня уставилась пара холодных глаз бывалого душегуба.

– Э-э, мужик! Топор-то опусти, – возмутился я, попятившись вглубь кладовки. – Я чел адекватный. Договоримся…

В полумраке задел плечом какой-то боковой стеллаж и смахнул на пол трехлитровую банку. С оглушительным «бздынь», она разлетелась вдребезги, заляпав содержимым мои штаны. И через секунду я аж прослезился от ударившей снизу густой волны самогонного духа.

– Ой-ей-ей! Че деестся! Люди добрые! – заголосила за стенкой припадочная баба.

– А ну цыть! – рявкнул на нее мужик с топором и, опуская оружие, горько посетовал мне: – Сука ты обглодыш. Последнюю банку первача кокнул. Следующая партия у Чучи только послезавтра для перегона подойдет. Э-эх!

Под моим пристальным взглядом, сбоку от незнакомца появился столбец описания, из которого сразу стало понятно, что этот противник мне точно не по зубам.

Игрок Селедка???

Статус: ???

Уровень: ???

Опыт: ???

Показатели:

Интеллект – ???

Атака – ???

Защита – ???

Ловкость – ???

Дух Стикса – ???

– Мужик, извини. В натуре, не со зла я. Случайно так вышло.

– Ладно, выходь, давай, обглодыш. Будем штраф твой обговаривать.

Млять! Дурдом какой-то! Но, как говорится, в чужой монастырь со своим уставом не ходят. Я покорно вышел из кладовки, и оказался в просторной светлой комнате, с дощатым полом, высоким потолком и бревенчатыми стенами.

– Здравствуйте, – кивнул толстой бабище, стоящей в шаге за спиной бородача и буравящей меня колючим взглядом.

Пристальный взгляд на женщину привел к таким же плачевным результатам, как с хозяином дома. Удалось узнать только имя – Чуча – остальная информация скрывалась за вереницей вопросительных знаков.

– Тьфу на тебя, бес окаянный! – истеричка реально плюнула мне под ноги и, оттеснив мягким плечом, рванула в кладовку.

Под потолком там тут же вспыхнула лампа, и следом раздался истошный визг Чучи:

– Ох ты ж кровопивец!

– Видишь, что ты натворил, обглодыш, – укоризненно покачал головой Селедка. – Поди теперь ее успокой! Эх!

– Почему вы называете меня обглодышем. Я такой же игрок, как и вы. И у меня имя есть!

– Да вижу я – чай не слепой, – отмахнулся Селедка. – Обглодыш ты, потому как тока-тока возродился и обглодан Системой до трусов. Ведь все нормальное барахло твое в кисляке сгинуло. А на это стартовое безобразие, что сейчас на тебе, без слез не взглянешь…

– Тяни с гада не меньше пяти сотен! – заявила Чуча, выскочив из кладовки с полным подолом битого стекла.

– Какие пять сотен! Уважаемая, побойся Стикса! Я ж пустой!

Но шустрая, как электровеник, толстуха уже сбежала из комнаты. И вместо нее ответил мне Селедка.

– Ну руки-ноги у тебя целы. И уровень для лабиринта подходящий. Потому там-то свой долг перед нами и отработаешь.

– Какой еще, нахрен, долг?! За что?!

– Уймись, обглодыш! Не доводи до греха, – топор в руке Селедки угрожающе крутанулся.

И меня обдало волной упругого воздуха, от мгновенного разгона оружия до пропеллерной скорости.

– У нас все четко и по закону. Накосячил – оплачивай свой косяк.

– Да че я там накосячил-то? Банку самогона разбил – так ей цена, от силы, пятерка споранов!

– Это Чучин первач, он особенный.

– Хрен с ним – тогда десять. Но никак, не пять сотен!

– Дык, кто ж тебе сказал, что пять сотен за самогон? – ухмыльнулся Селедка. – Не, обглодыш. Пятьсот споранов ты должен за любезное предоставление тебе, под воскрешение, этой замечательной кладовки.