— Да ты что, Ваня! — воскликнула маман.
Я вздохнул. Кажется, что уже нужно вмешаться. У меня было своё мнение на этот счёт. И я был согласен отчасти с маман. Садовник чистосердечно признался.
— Никого на Ираклия натравливать не будем, — категорично посмотрел я на батю. — И выгонять тоже. Я за ним буду следить. Если что-то увижу — тогда Кузя его просто перекусит пополам.
Конечно, я не буду Кузе приказывать убивать Ираклия. Но я сказал эти слова, чтобы оставить садовника — который, судя по всему, раскаивается — успокоить родителей и дать понять Ираклию, что как прежде уже не будет. Он видел, на что способен Кузьма, иногда присутствовал во время наших тренировок. И теперь в его глазах затаился ужас.
— Ты не понимаешь, сын… — попытался возразить всё ещё покрасневший батя.
— Всё я понимаю, — ответил я.
Батя затих, посмотрел на меня, затем на предателя, подумал несколько секунд.
— Да, блин… Серёга! Ну вот… — попытался он сказать.
Затем папа Ваня сорвался к бару. Открыл его, налил стакан виски и опрокинул в себя одним залпом. Шумно и протяжно выдохнул.
— Я гарантирую, что больше не буду так делать, — пробормотал Ираклий.
— Да что мне твои гарантии? — раздражённо выпалил батя в сторону садовника. — Помолчи просто! — затем он повернулся ко мне, — Ты думаешь, Серёга, он всё понял и сейчас говорит правду? Ага. Сейчас.
— Он мог просто уйти, — подметил я. — Но пришёл к тебе и сказал правду. Значит, ему больше нечего скрывать. Он чист и тем более готов работать на нашу семью.
Батя вновь затих, а потом посмотрел на Ираклия орлиным взглядом:
— Скажи спасибо, Ираклий, моему сыну. Иначе бы вылетел из поместья как пробка. — папа Ваня выставил указательный палец в сторону садовника. — И предупреждаю. Если что-то замечу подозрительное — Кузьма займётся тобой.
— Да, я понял, — закивал Ираклий. — Понял и осознал, да…
Затем батя подошёл к окну, посмотрев в сторону въездных ворот.
— Так, значит, Семён приехал тебя забрать… — пробормотал он и уже громче крикнул мне, злорадно улыбнувшись: — Серёга, может, нужно выпустить Кузю погулять?
— Сейчас организуем, — кивнул я и расплылся в хищной улыбке, не обещающей ничего хорошего помощнику князя.
Все вышли на улицу, наблюдая за небольшим представлением от молниеносного и чрезвычайно опасного звуколова. Встали в двадцати метрах от ворот.
Я же расположился поближе к Семёну.
— Я хотел бы поговорить насчёт одного человека! Он сейчас находится в вашем поместье! — крикнул он.
— Давай после другого разговора⁈ — крикнул я ему в ответ.
— Не понял! Какого⁈ — Семён замер, оглядываясь, затем посмотрел на деревья и в небо. Помнит, чертяка, нашествие ворон. И побаивается.
— Тебе понравится! — радостно откликнулся я.
— Ираклий не тот, за кого… себя выдаёт! — крикнул Семён, пятясь назад, к своему автомобилю, припаркованному у обочины.
Он удивлённо смотрел на приближающегося Кузьму.
«ПОДПИТАЙ ЕГО!» — приказал я Регине.
И на полпути к помощнику князя звуколов увеличился раза в три.
— ОГО! ДА ВЫ С УМА СОШЛИ⁈ — закричал Семён, побежав к машине.
Да, сиганул он, конечно, как спринтер. Аж пятки сверкают. Бедняжка… даже споткнулся на ровном месте и ботинок потерял.
— А-А-А-А-А! — заорал Семён, напрягая голосовые связки.
Он уже завёл автомобиль, тронулся назад.
Ну а здоровенный Кузя мощным прыжком приземлился на капот.
— ХР-Р-РУМ! — тот вмялся внутрь.
Кузьма выстрелил челюстью, пробивая лобовое стекло.
Приказ был — напугать, поэтому челюсть звуколова вспорола пассажирское сиденье, рядом с Семёном, ничуть не навредив водителю. Хотя я бы не хотел оказаться на его месте.
Помощник Демидова зарыдал, затем запищал от страха, и его автомобиль врезался в дерево. Удивительно, но несмотря на смятый капот, транспорт всё ещё был на ходу.
Я посмотрел вслед огням удаляющегося автомобиля.
«ХВАТИТ С НЕГО. ВОЗВРАЩАЙСЯ» — отдал я очередной приказ звуколову.
Через несколько секунд он приземлился рядом с нами, начиная уменьшаться до своего обычного размера.
— Это было… эпично! — подобрал нужное слово батя.
— Кузя чуть его не убил, — ахнула маман.
— Я всё контролировал, — ухмыльнулся я. — Не убил бы. Кузьме такого приказа не поступало.
Ну а потом все победно закричали. Особенно Ираклий. Он даже прослезился от счастья. Ещё бы, тяжкий груз только что свалился с его плеч.
— Так, хорош титьки мять, — обернулся на него батя. — Пошли бумагу подпишем. Дополнение к твоему трудовому договору.