- А ну-ка тихо, ребята...
- Ну-ка тихо, ребята! - те же слова произнес и полковник КГБ Максимейко.
Он внимательно прослушивал запись, сделанную его хлопцами, и терялся в догадках. Полковник не понимал, что заставило всех троих срочно сорваться с места и безоглядно ринуться навстречу своей смерти. От их "Жигулей" остались только куски окровавленного металла.
Максимейко напрасно просил тишины. Сотрудники 7-го отдела, не задействованные в работах на месте взрыва, и так потрясенно молчали.
- "Признайся, майор, ты ведь тоже поверил, что он утонул?"
При звуках этого голоса Максимейко вздрогнул.
- "Это была очень хорошая имитация. Для милиции могла бы сойти. Поди, разберись без наших экспертов, что кровь на шапке из вены?"
- "Он очень основательно подготовился. О чем это говорит, майор? Позорный, печальный факт: Сид вычислил ваших людей буквально навскидку. Растет, гаденыш! Город блокирован?"
- "Мышь не проскочит!"
- "Этот парень не мышь. Он на двести процентов использовал единственный шанс - вырвался из замкнутого пространства окруженного водой корабля. Нет, надо было топить. Как говорил Гейдрих, "топи их всех на хрен!"
- "Простите, не понял?"
- "Это шутка такая! К чему мы, майор, пришли? Теперь у него для маневра огромный город. Ваши кордоны он обойдет, можешь не сомневаться. Я бы, во всяком случае, нашел не один способ. Теперь его ход. Его шанс. Мы выиграем только в одном случае, если правильно рассчитаем, в каком направлении он последует..."
Голос, привыкший повелевать. Максимейко готов был поклясться, что слышал его не один раз. И слышал совсем недавно. Он снова и снова перематывал микро-кассету, вслушивался в интонации, но искомый образ в памяти возникать не хотел.
- Мы выиграем только в одном случае: если правильно рассчитаем, в каком направлении он последует, - Мушкетов с шумом отодвинул пепельницу и налил по второй. - Давайте еще раз повторим пройденный материал. Итак, что нам известно об этом человеке? Я слушаю вас...
Устинов пригубил содержимое рюмки, задумчиво пожевал кружочек лимона:
- Даже не знаю с чего начать.
- Начните сначала.
- Впервые объект упомянут в наших архивах 14 июля 1974 года. Место действия - внешний рейд порта Александрия, пик напряженности на Ближнем Востоке, арабо-израильский конфликт. В 12 часов 17 минут, если верить записям в судовом журнале, теплоход "Руза" Северного ордена Ленина морского пароходства, был атакован двумя израильскими ракетными катерами. После взрыва на главной палубе, в районе второго трюма, произошло смещение груза. Крен достигал десяти с половиной градусов. Возникший на судне пожар, удалось потушить силами экипажа. Никто из людей, по чистой случайности, не пострадал. По данным военного спутника, почти в то же самое время, был зафиксирован массированный налет израильской авиации на грузовые причалы порта. Теперь уже не осталось сомнений, что причина двух этих крупномасштабных акций - пассажиры в составе "Рузы", - два человека по линии нашего ведомства. Они должны были получить и проверить информацию, свидетельствующую о причастности "Моссада" и спецгрупп ЦРУ США к пропаже двух наших зенитно-ракетных комплексов...
Как давно это было! - печально подумал Мушкетов. - Стоит немного выпить, и опять меня память возвращает к этому дню. Где исток этой грусти?
...Тем утром он проснулся от шума. Кто-то стучал палкой в броняшку иллюминатора. Мушкетов оделся и вышел на палубу. Боцман отбил три склянки - три смычки якорь цепи в воде. "Руза" застыла на внешнем рейде порта Александрия. Стук повторился. Несколько человек свесились через леер. Где-то внизу танцевала утлая джонка. На ней восседала продувная, небритая рожа и "шевелила" веслом.
Абориген улыбнулся, обрадовался, что заметили:
- Махмуд комсомолец, - церемонно представился он и для верности, стукнул себя кулаком в грудь. - Эй, Гагарин, Титов, Терешкова, что нужно? Алескандрия все есть: порнография есть, нож автоматик есть, шпанский мушка есть, гондон - усы есть - Алескандрия все есть!
- Уйдите, Виктор Игнатьевич, - раздался знакомый голос, - Не вздумайте связываться: не народ, а одно название. Родную сестру продаст за браслет от часов. А ворье несусветное! Стоит на палубе, смеется, смотрит тебе в глаза, а сам голой пяткой медную пробку выкручивает. Матросы ее вчетвером затягивали, а он - голой пяткой!