«Ни ума, ни фантазии! Турки по пяткам. Эти норовят спину исполосовать. Ну, или жопу! "Товарищ, судья! А он сесть не может!»
Я поплелся к Беллу и Чайлдсу. Обменялся с ними рукопожатиями.
— У суда имеется вопрос к капитану шхуны «Виксен»! — громко объявил контр-адмирал.
Чайлдс подобрался, одернул мундир и внимательно выслушал вопрос судьи.
— Поясните суду, почему вы выбрали столь странный маршрут для своего корабля?
— Сэр! Я двигался вдоль берегов Кавказа, используя попутный юго-западный ветер. Выбор Суджук-Кальской бухты определялся именно этим. Две бухты мы миновали, посчитав их неудобными для швартовки.
— И вы проследовали мимо Геленджикского укрепления на виду у наблюдателей, потому как так повелел вам галфинд[2]?
— Истинно так, сэр!
— А суд уверен в обратном. Ваше прохождение мимо главной базы Абхазского отряда было неприкрытой провокацией!
— Мы шли, не скрываясь! Под британским флагом! И под защитой морских законов! — вскричал Белл.
Он не получил замечаний от суда. Напротив, попросил права сделать заявление от своего лица и лица команды. Контр-адмирал милостиво кивнул.
— Мы желаем заявить российским властям протест против всего, что охватывает случай незаконного ущемления прав британских подданных, которому мы подверглись, равно как и против ведущих к опасным последствиям директив. Мы требуем разрешить нам как можно скорее вернуться домой, дабы мы могли довести этот случай до сведения правительства Великобритании, — он потряс в воздухе бумагой и обратился ко мне. — Мистер Варвакис! Англичане своих не бросают. Поставьте свою подпись под заявлением и разделите с нами нашу участь!
— Переводчик Варвакис не вписан в судовые документы. Более того! Он прибыл, как показал капитан Вульф, на борт «Аякса» с берега. Его роль суду еще предстоит расследовать. Если он поставит свою подпись, суд не примет ваше заявление, купец Бель!
Белл пожал плечами и передал бумагу без моей подписи секретарю.
— Вам есть еще что добавить, господа? — осведомился главный судья и, получив отрицательный ответ, дал слово каперангу.
Он зачитал по заранее приготовленному листу:
— Суд определил шхуну «Виксен» и ее груз как правильный приз. Они подлежат конфискации. Экипаж с капитаном Чайлдсом и шиппера Беля из-под ареста освободить, передать в ведение наместника Новороссии Его Сиятельства графа Воронцова для препровождения в город Одессу с последующей высылкой в Константинополь. Средства на отправку будут выделены из фондов наместника. Дело в отношении переводчика Варвакиса выделить в отдельное производство и учинить следствие. Подвергнуть означенного Варвакиса аресту в зале суда!
Контр-адмирал встрепенулся и гаркнул секретарю:
— Дежурный конвой! Быстро!
Секретарь вскочил и выбежал из комнаты. Белл и Чайлдс стали что-то обсуждать, кидая на меня виноватые взгляды.
— Не отчаивайтесь, мистер Варвакис! — попытался меня утешить Чайлдс. — Мы что-нибудь придумаем.
Я был внешне спокоен. Насколько это было возможно под занесенным над тобой мечом «правосудия». После короткой встречи тет-а-тет в отдельной комнате с инквизитором (да и после первого же столкновения с ним), знал, что так просто дело уже не разрешится. Он меня в покое не оставит. А, может, все гораздо проще? По чиновничьему обыкновению всё успешно прое… проср… В общем, не справились.
«Что в таком случае по старой русской традиции нужно сделать? Правильно! Найти крайнего! Кто лучше всего подходит на эту роль? Вульф? Я вас умоляю! Не удивлюсь, если он еще получит призовые за поимку „Лисицы“! Также не удивлюсь, если со временем в адмиралы выбьется![3] Такие фортели — по-нашему! А если не Вульф, то кто? Даю маячок! Ну⁈ Ну⁈ В яблочко! Ваш покорный слуга — Коста Варвакис!»
В комнату ворвался отряд из трех матросов в солдатском обмундировании и с ружьями в руках.
— Взять его! — взвизгнул каперанг.
Солдаты схватили меня за руки. Судья-капитан, не стесняясь присутствующих, приблизился и с заметным удовольствием врезал мне в зубы.
[1] Капитан первого ранга, каперанг.
[2] Боковой ветер слева
[3] Коста оказался прав. Вульф получил свои призовые. И в контр-адмиралы выбился. К его чести отметим, что сына воспитал достойного и отметившегося на Балтике. В Таллинне.
Глава 8
Ух-ты! Мы вышли из бухты
Лёд тронулся, господа присяжные заседатели! За-пе-вай!