— Сколько раз вам говорил: ученье — свет! А вы?
Те заворчали. Видимо, Папа, действительно, часто упрекал их в невежестве. Я усмехнулся.
— Что? Припомнили что-то? — насторожился Папа.
— Да!
— Ну-ка! Поделитесь!
— Слышал про одного помещика из одной центральной губернии.
Я ничтоже сумняшеся решил изложить историю из «Формулы любви». А чего? Не проверишь и не подкопаешься!
— Так, так!
— Он возжелал, чтобы все его крепостные разговаривали на латыни! Хотел чувствовать себя патрицием в Древнем Риме.
— Так, так… — Папа еле сдерживал смех. — И?
— Ну и вдалбливал им все подобные крылатые фразы…
Папа уже клокотал.
— Ой, не могу! Дайте вздохнуть… Продолжайте.
— А что тут продолжать? Выговаривает он кузнецу, например, мол, что ж ты, шельма, так лошадь подковал…
— А кузнец? — Папа держался за бока.
— А кузнец смиренно молвит в ответ: Feci, quod potui, faciant meliora potentes![2]
— Сейчас умру! — Папа уже выгибался от смеха.
— Или…
— Коста, умоляю! Я точно умру!
— Последнее, — меня опять понесло, фантазия работала. — Видит беременную бабу. Интересуется, как она? Не тяжело ли с таким животом? А та в ответ: omnia mea mecum porto![3]
Пришлось ждать пару минут, пока Папа пришёл в норму.
— Коста! Вы сделали мне день! Я надеюсь, вы позволите мне использовать этот рассказ?
— Посчитаю за честь, Папа! Он — ваш!
— Благодарю! — Папа утер последние слёзы. — Но я вижу, вы в нетерпении. Какое-то срочное дело? Признаться, я жду от вас согласия на моё прошлогоднее предложение. Так ли это?
— Папа, я по-прежнему благодарен вам за то предложение…
— Ай, яй, яй. — вздохнул Допуло. — Значит, ошибся!
— Да, извините. Пока не могу.
— Долг?
— И долг тоже!
— Хм… Ну, кроме долга… — Папа задумался. — Настоящего мужчину может заставить пребывать в таком напряжении, как вы сейчас, только настоящая женщина…
— От вас ничего не утаишь. Поэтому вы по праву занимаете своё место!
Папа склонил голову, выразив благодарность за оценку.
— Рад за вас, Коста. По правде, я считаю женщину — лучшим творением Господа нашего. И Аллаха не нашего. Согласитесь, разве что- или кто-нибудь в этом несовершенном мире может сравниться с женщиной?
«Вот, чёрт! А, ведь, он прав!»
— А можно мне в ответ пользоваться этим вашим высказыванием, Папа?
— Вижу, оценили! — Папа был доволен. — Дарю!
Тут я склонил голову.
— Так, и что вас привело ко мне?
— Что может привести меня к вам⁈ — я улыбнулся.
— Судя по вашему виду, не думаю, что деловое предложение… Просьба?
— Да. И, прежде чем вы выслушайте, хочу сказать, что больше мне не к кому обратиться и никто мне не сможет помочь, кроме вас, Папа!
— Ох! А вы умеете вести переговоры! — Папа улыбнулся. — Так связали меня по рукам и ногам при моей команде. Я даже чуть взволновался.
— Но, с другой стороны, если вы мне поможете, я буду у вас в долгу, — я пожал плечами. — Согласитесь, не самый последний должник в этом мире.
Папа прищурился. Взглянул на своих соратников. Те дружно закивали.
— Да, умеете вести переговоры! Ну, что ж… Выкладывайте!
Я и выложил. Когда закончил, Папа и его, как он выразился, команда, не удержались: выдохнули, разулыбались.
— Правильно ли я понимаю, что вам эта задача по плечу? — спросил с надеждой.
— Вы правильно понимаете, Коста! — благосклонно кивнул Папа. — Мы сможем это провернуть.
— Как?
— Перехватим вас в море! — как само собой разумеющееся доложил Допуло.
— Я думал…
— Нет, нет, Коста. — Папа остановил меня. — Проскурин прав. Вы должны сесть на корабль. Во-первых, ни я, ни вы ни за что не подставим этого славного порядочного человека. Истинный алмаз в море таможенной грязи. Даже если устроим мелодраматичное, но фальшивое «похищение», можем его подвести. Во-вторых, в открытом море меньше чужих глаз. Не нужно, чтобы кто-либо еще знал об этом.
— Понял. Согласен. Вы пошлете за кораблем судно? Шаланду? Кочерму?
— Коста, дело не в том, какое судно я пошлю за вами. Хотя это будет шаланда. Могу и две. И три. Ну, например, одну для вас. Во второй вам накроют кофе. В третьей — барашка на вертеле. Если хотите, конечно. Женщину не предлагаю. Вижу, как вы влюблены!
— Достаточно одной. Для меня. А в чём дело?
— Это же очевидно, дорогой мой! Вы должны договориться с капитаном, чтобы в нужной точке, которую мы с вами обговорим, он остановил судно. Тогда вы сможете перебраться к моим ребятам. И — попутного ветра в Синоп!
«О-хохонюшки-хо-хо!»