— Не желаешь ли ты, Коста, снова в Черкесию прокатиться?
[1] Уильям Лэм, 2-й виконт Мельбурн, премьер-министр Великобритании в 1835–1841 гг.
Глава 2
Провокация
Я чуть не поперхнулся водкой, которую только выпил. Возмущенно уткнулся взглядом в Фонтона. Откинулся на спинку стула. Набрал воздуха, чтобы обрушиться с критикой и упреками.
— Не кипятись! — остановил меня Феликс Петрович. — Сперва выслушай.
Я прокашлялся и согласно кивнул. В конце концов, с меня не убудет и послушать.
— В порту стоит шхуна «Виксен» под английским флагом, — начал он свой рассказ.
— Уже познакомился с ней! Прибыл на этой «Лисице» в Трабзон.
— А с ее нанимателем, торговцем Беллом, пересекся?
— А как же! Чуть горло ему не вскрыл в Батуме.
— Какой у нас Коста стал свирепый! — обернулся с усмешкой Фонтон к отцу Варфоломею. — Черкесия, положительно, его изменила.
— Закалила! — ответил батюшка без улыбки. — Он и ранее был мужчиной хоть куда. А ныне зело грозен стал, как я погляжу.
— Этот Белл, — продолжил Фонтон, — личность известная. Несколько лет назад под видом португальского консула вербовал в Глазго добровольцев для отправки в Португалию. А на деле помогал инсургентам. Потом завел с партнером торговую фирму «Белл и Александер». Занимался, судя по донесениям нашего консула в Галаце, подстрекательством бояр в Придунайских княжествах. Теперь здесь появился. Нанял корабль. Закупил порох и даже, по слухам, пороховую мельницу. Не трудно догадаться, для кого.
— Он собрался в Черкесию, — сделал я очевидный вывод. — Так вот про какой корабль мне толковал Спенсер!
— А ну-ка… На этом месте поподробнее, — заинтересовался Фонтон, выдав свою любимую фразу.
— Эдмонд обещал устроить меня на корабль контрабандистов, отправляющийся к берегам Восточного Причерноморья. Чтобы избежать карантинных правил.
— Если этот корабль — «Лисица», куда он отправится, по твоему мнению? В какую точку побережья?
Я задумался.
— На месте капитана Чайлдса я бы повел шхуну в Адлер. Там есть удобные бухты для швартовки. Там властвует Гассан-бей, англичанам благоволящий. Потом почитаете о нем в моем отчете.
— Адлер, Адлер… — задумчиво молвил Феликс Петрович. — Сообщу, куда следует. Перехватят, если успеют. Только боюсь, уже поздно. Пока мое письмо дойдет до моряков, шхуна уже будет в море. Еще есть варианты, где ее ловить?
— В бухту Пшады вряд ли сунется. Море бурное, под парусами тяжело заходить. В Цемес? Туда — тоже нет, после того как нас со Спенсером там чуть не прихватила «Ифигения», — Фонтон удивленно изогнул бровь. Я отмахнулся. — Все в отчете есть. Позже прочтете.
— Значит, Адлер. Что ж, все складывается для тебя лучшим образом. Ты же в Грузию собрался? Из Сухум-Кале, конечно, поближе будет, но «Виксен» туда не пойдет. Но и от Адлера доберешься без особых проблем. Хотя, что я знаю о тамошних дорогах? Это ты у нас теперь знаток Абхазии. Побывал там, где другим и не снилось. За подвиг почитаю твою поездку! Буду ходатайствовать о присвоении тебе Станислава четвертой степени за исполнение поручения начальства, сопряженного с опасностью![1] Воспользуемся правом Министерства иностранных дел подавать представления непосредственно в Капитул Российский императорских и царских орденов. Наш посланник обещал похлопотать.
Ага! На тебе, дурачок, еще один значок! Перед глазами пронеслись жуткие картинки, когда меня хотели за последние два месяца убить как враги, так и потенциальные друзья. Казацкая пуля, ядра от «Ифигении» и из гагринской крепости — как все это забыть? И что мне с этим орденом делать? На черкеску прицепить, когда к Гассан-бею попаду?
— Напрасно ты, Коста, брови хмуришь! — догадался о моих мыслях Фонтон. — Орден в России многие возможности открывает. Вот, собрался ты в Грузию. Не спрашиваю, что у тебя там за дела…
— Свататься хочу!
— О, женитьба — дело благое! А девушка из какой семьи? Мещанка или дворянка?
— Дворянка. Не княжна, но у братьев есть небогатое имение.
— И ты думаешь, что они тебе сестру отдадут, потому что ты у нас весь из себя такой молодец?
Я призадумался. Что-то было в словах Феликса Петровича такое, что я упустил. Братья же меня принимали как равного. Спросили, не князь ли я? Я им ответил, что уорк. И им этого оказалось достаточно. А что, если они попросту не знали, что уорк — это вовсе не дворянин, а свободный воин-рыцарь? И когда узнают, укажут мне на дверь?