Донна содрогнулась, несмотря на теплое черное кожаное пальто: «Маэв повезло: пусть она сделает на этом немного денег». Почему-то Донне показалось, что такая мысль и сейчас вполне уместна.
Священник все еще что-то говорил, пытаясь приобрести как можно больше телевизионной известности. Никогда на кладбище Чейз не было столько народа. Люди приехали со всего Ист-Энда, чтобы хотя бы мельком взглянуть на родных и друзей умерших.
Хуже всего было то, что Донна стала очень богатой женщиной. Она, по правде говоря, отнюдь не жаждала этих денег. Даже выплаты по страховкам казались для нее грязными.
Маэв не позволила ей оплатить похорон Джорджио, настаивая на том, что расходы должны взять на себя она с Папашей Бруно-сом. Они решили похоронить обоих сыновей вместе…
Донна услышала, как священник произнес: «Аминь», — и внутренне расслабилась.
Рядом с ней стояла Кэрол вместе с Долли. И все три женщины, словно сговорившись, пошли по усыпанной гравием дорожке к черному лимузину.
Алан наблюдал за Донной с другой стороны кладбища. Он всем сердцем тянулся к ней. Но двинулся Кокс к своей машине — и сел рядом с Ником Карвелло и Элби.
— Что ж, грязное дело сделано.
Ник кивнул и посмотрел на оплакивавших покойных родственников и знакомых. Те потянулись к черным лимузинам.
— Джорджио, в конечном итоге, все же проиграл, не так ли? — веско обронил Алан.
Ник иронически ответил:
— Прямо какая-то высшая справедливость, честное слово! Ты можешь высадить меня в Сохо, Алан, мне нужно повидать нескольких людей, прежде чем я поеду домой.
Алан завел машину — успел отъехать до того, когда начался настоящий цирк. Уже операторы нацеливали камеры, снимая всех подряд, в надежде заметить лица известных преступников — что могло бы расцветить их репортаж…
Донна уже подходила к погребальной машине, но ее остановил инспектор детектив Фрэнк Лоутон. Он с улыбкой взял ее за руку:
— Мне жаль, миссис Брунос. Я никогда не хотел причинить вам вреда, вы знаете.
Донна повернулась к нему и сказала:
— Я это знаю, мистер Лоутон. Вы просто делали свою работу. А теперь все кончено. Для всех.
Лоутон не удовлетворился ее словами. Он смотрел на нее вопросительно. И Донна с улыбкой добавила:
— Я по-настоящему думала, что вы надежно запрятали его. Я так считала.
Он посмотрел ей в лицо и честно признался:
— Я это сделал. Но, видите ли, миссис Брунос, меня ограничивали. Потому что я знал, кто ваш муж. Я просто хотел удалить его с улиц, вот и все.
Донна рассудительно кивнула. Потом крепко схватила рослого мужчину за руку и пожала ее:
— Вы поступили мудро, мистер Лоутон! Я очень скоро в этом убедилась.
Инспектор-детектив Фрэнк Лоутон молча проводил ее взглядом. Он догадывался, что у миссис Брунос есть, что ему рассказать. И он также знал, что в этой истории он вряд ли когда-нибудь до конца разберется… Донна Брунос была слишком хороша для своего мужа. И у Лоутона было ощущение, что она теперь осознала этот факт.
Маэв и папаша Брунос поджидали Донну на узкой дорожке между двумя рядами могил.
— С меня хватит, Донна! Меня не похоронят в старой стране после всего этого!
Донна прижала Маэв к себе. Обе женщины чувствовали, какое значительное событие произошло в их жизни.
— Вы знали, кем был Джорджио, не так ли?
— Я знала. Всегда знала. Но он был мой сын. — Маэв посмотрела на еще разверстые могилы и сорвавшимся голосом прошептала: — Они были моими сыновьями, и я по-своему любила их.
Донна кивнула. И, держась рука об руку, обе женщины пошли к катафалкам.
Тишину нарушил печальный голос папаши Бруноса:
— Что за день, а? Мы похоронили двух сыновей. Двух сыновей! — Он покачал головой. Слезы катились у него по лицу.
В первый раз Донне по-настоящему захотелось плакать. Не о Джорджио или Стефане, но об этих двух людях, которые породили их. Донна обернулась и посмотрела Па в лицо.