Наступила тишина, прерываемая лишь тихим гудением лабораторного оборудования.
— Есть еще кое-что, — медленно произнесла Анна. — Существо говорило о «времени преобразования». Что именно оно собирается преобразовывать? Луну? Землю? Или… нас?
К вечеру Николай вошел в свою крохотную спальню, чувствуя себя опустошенным после безрезультатных поисков. Вдруг к нему подбежал Рэддл, его преданный друг.
Зверек встревоженно заскулил, вцепившись маленькими лапками в ногу хозяина. Николай присел рядом, погладил Рэддла по голове, почесал за ушком. Обычно пушистый хвост енота активно метался из стороны в сторону, выдавая его беспокойство.
На этот раз что-то было иначе. Рэддл не просто скулил — он явно пытался что-то сообщить. Его передние лапы двигались в странных, почти человеческих жестах. Он подбежал к планшету Николая, лежащему на столе, и настойчиво ткнул в него носом.
— Ты хочешь… показать мне что-то? — удивленно спросил Николай.
Рэддл энергично закивал, как будто действительно понял вопрос. Это было настолько поразительно, что Николай на мгновение замер. Затем он взял планшет и разблокировал его. Рэддл тут же начал водить лапой по экрану, оставляя следы на текстовом редакторе.
То, что увидел Николай, заставило его сердце замереть. Енот не просто хаотично царапал экран — он рисовал символы. Те самые символы, которые покрывали поверхность древнего механизма.
— Боже мой, — прошептал Николай, не веря своим глазам. — Ты… понимаешь их?
Рэддл снова кивнул и продолжил «писать». Символы складывались в последовательность, смутно знакомую Николаю — он видел что-то похожее на голографической проекции в столовой.
«Странно, Рэддл раньше никогда так себя не вел…» — подумал Николай.
Действительно, в повадках енота появились неуловимые, едва заметные перемены после активации древней станции. Или это просто игра воображения на фоне нервного истощения?
Нет, это не было воображением. Рэддл определенно изменился. И изменения эти ускорялись день ото дня. Неделю назад он был обычным, хоть и умным животным. Вчера он уже проявлял признаки нехарактерного для своего вида интеллекта. А сегодня… сегодня он пытался общаться с помощью символов древней цивилизации.
«Преобразование, — подумал Николай с внезапным озарением. — Вот что имело в виду существо с голограммы. Не изменение планет или атмосферы… трансформация разума. Эволюция интеллекта».
И тут его осенила ужасающая мысль: что если механизм не просто повышает интеллект одних существ, но и понижает интеллект других? Своего рода космический баланс — для каждого приобретения должна быть потеря. Что если пока Рэддл становится умнее, люди на базе, сам Николай, постепенно деградируют?
Николай посмотрел в черные глазки-бусинки зверька. Ему показалось, будто в их глубине мелькнул отблеск чего-то почти человеческого — тревоги, сочувствия, понимания. Или это только иллюзия?
Нет, не иллюзия. В глазах Рэддла отчетливо читалось осознанное беспокойство, эмпатия — качества, требующие развитого разума, способного к абстрактному мышлению. Енот смотрел на Николая так, словно понимал его страхи и тревоги, словно хотел сказать: «Я знаю, что происходит. И я здесь, чтобы помочь».
Николай потянулся за коммуникатором:
— Анна, Юрий, мне нужно срочно с вами поговорить. Это касается Рэддла и… трансформации, о которой говорило существо с голограммы.
Он сделал паузу, глядя на символы, начертанные енотом на экране планшета.
— Я думаю, мой питомец пытается нам что-то рассказать о древнем механизме. И, похоже, он понимает его лучше, чем мы.
— Не бойся, все наладится, — ласково прошептал Николай, прижимая енота к груди и гладя его шерсть. Скорее, чтобы успокоить себя самого, а не Рэддла…
Глава 5: Рэддл обретает голос
Жизнь на лунной базе превращалась в постоянную борьбу за выживание. Каждый день приносил всё новые неполадки в работе систем. Люди были вынуждены круглосуточно дежурить и чинить, запасаясь изолентой и мешком инструментов.
Технические отказы принимали все более странный характер. Сложная электроника выходила из строя без видимых причин, только чтобы через несколько часов заработать самостоятельно. Маршруты вентиляционных потоков изменялись так, словно кто-то сознательно перенаправлял их по новым схемам. Световые панели в некоторых секциях базы начали мерцать в определенных ритмических последовательностях, напоминающих двоичный код. Наиболее суеверные колонисты уже шептались о "призраке в машине" — разумной сущности, захватившей контроль над техническими системами.