Каждая часть фрактала представляет собой миниатюрное подобие целого.
Фракталы можно объяснить одной забавной фразой: «Есть две группы людей, из которых одна слыхом не слыхивала о фракталах, а вторая считает, что есть две группы людей, из которых одна слыхом не слыхивала о фракталах».
Считается, что созерцание фракталов положительно влияет на головной мозг, так как мгновенно увеличивает в лобной коре активность альфа-волн, тем самым приводя в состояние глубокой релаксации.
Фракталов, погружающих нас в медитативное состояние, в природе великое множество: ракушки, сосновые шишки, языки пламени, волны, облака. Биофракталы встречают нас повсюду. Это и реки, и леса, и прожилки листьев, повторяющие структуру ветвей всего дерева, и наши кровеносные сосуды, и наши меридианные системы, нервная система и нейронная сеть, а также ДНК. Более того, когда рождается человек, то на его плаценте отпечатан фрактальный узор - красивейшее дерево...
Вселенная и астрономические объекты в одной из мерностей представляют собой именно фрактальные узоры.
Однако не каждый фрактальный рисунок полезен для здоровья. И речь не только о созерцании.
Чем выше коэффициент, описывающий фрактальные структуры или множества на основе количественной оценки их сложности, тем для нашего эстетического восприятия этот объект более неприятен. Можно сказать, что наш глаз заточен на поиск гармоничных фрактальных рисунков в приемлемом для нас масштабе с математической размерностью 1, 3 – 1, 5. А вот, например, итальянская капуста Романеско имеет размерность 2,6 и уже теряет свою привлекательность.
Так называемые фигуры Лихтенберга – искровые каналы, похожие на древовидные молнии (подобное появляется и при коротком замыкании), хоть и красивы, но не для всех приятны. Некоторые их считают уродливыми. Бесспорно, полно и тех, кто преклоняется перед ними, как перед искусством. Почему же некоторым неприятно созерцать подобное? Неужели они чувствуют ожог, глубину поражения, отчего ожоговый рисунок сообщает им информацию о продолжительном «пыточном» воздействии?
Сложнейшие фрактальные композиции использовались в древней архитектуре (особенно в Иране, Индии, Древней Руси), а также позже – в готике, в эпоху ренессанса и барокко. Фракталы – это не только музыка, поэзия и искусство, данную структуру с успехом используют в мире электроники, в спутниковой связи, радиоволнах, компьютерной графике для создания гор, рек, трехмерных объектов...
Даже внешний хаос всегда выражается фракталом, и беспорядок представляется уже четкой математической последовательностью, которая напрямую связана с числами Фибоначчи (когда каждый последующий элемент равен сумме двух предыдущих), а те, в свою очередь, неразрывно связаны с золотым сечением. Оно прекрасно известно не только математикам, но и художникам, ведь, например, идеальное соотношение между предплечьем и кистью, между фалангами пальцев равно 1.618, и хорошие художники это отлично чувствуют без всяких дополнительных расчетов.
Фракталы обнаружены во внутренней структуре протона, а для создания искусственных нейронов, имитирующих биологические, используют оксид неодима никеля, который относится к квантовым материалам. В данном материале также обнаружен фрактальный порядок. Оксид неодима никеля может быть и проводником и изолятором, в зависимости от температуры. И самое интересное заключается в том, что при чрезмерном нагревании домены исчезают, а после остывания, вопреки ожиданиям ученых, полностью восстанавливаются на прежних местах, что свидетельствует о памяти, которую невозможно уничтожить, а также о... написанной кем-то программе.