Купидончик так и не успел наесться от души (или от пуза), так как его моментально начали окружать любопытные студенты. Малыш, недовольный таким повышенным вниманием, пустил в ход свои стрелы. Результат получения почты иностранным студентом: два письма по назначению, две безответные влюбленности и одна новая парочка.
В память про свои нечастые полеты на Лысую гору, Дима как-то раз поднялся на вершину Астрономической башни и облюбовал это место. Эта башня была немного выше Тибидохской, да и вид с нее открывался совсем другой. В его первой школе там был вид на необъятный океан, прекрасный в своем спокойном настроении и величественный в бурю. Отсюда ж были видны аллея, пруд и Запретный лес. Если присмотреться, то можно было разглядеть, какому факультету принадлежал конкретный студент, решивший прогуляться на свежем воздухе.
Дима выбрал себе место поудобней, облокотившись на теплый камень. Быстро вскрыв первое письмо от родителей, он углубился в чтение. Как и ожидалось — они были недовольны, что он еще не прислал им письма, а ведь уже целая неделя прошла. Потратив треть письма на высказывания о том, как они волнуются и на вычитывание его за отсутствие и двух строчек, родители все же решили написать и про остальное. Дома все было хорошо. Отца собирались повысить в должности, а мать продолжала экспериментировать, пытаясь создать какое-то супер-хорошее косметическое средство, но пока результата не было. Родители также написали, что недавно пришло письмо от Оли (в отличие от некоторых!). Его младшая сестра писала, что все по-прежнему, вот только по школе ходил слух, что куда-то увели их «ворота». Брату передать ничего не просила, но намекнула, что и он вскоре получит письмо.
Следующее письмо было от школьного друга Паши Ветрова. Первая же строка поразила Диму до глубины души. Друг долго умалчивал, что собирается делать после школы, а вот тут такое. Паша поступил в магспирантуру, а говорить не хотел на случай: «а вдруг не получится». Получилось. Теперь он ходил довольный жизнью, хотя это пока что. Его еще обещали загрузить работой. Паша подтвердил слова Оли, что в Тибидохсе все по-прежнему, вот только знакомых лиц поубавилось. Друг очень интересовался, как там, «в Хогвартсе», держат ли они драконов и что собой представляет их квиддич. Рассказывал, что у жар-птицы в их питомнике вылупились птенчики, и, если что, скоро он сможет пополнить запасы их перьев. Так же говорил, что в случае чего возьмет свой пылесос и примчится на помощь.
Читая письмо друга, Дима то и дело поглядывал на серое небо на горизонте. Возможно, вечером можно ожидать дождь (хоть бы не грозу). Не откладывая в дальний ящик, парень призвал с помощью палочки свое перо, чернила и листы бумаги. Мысли начали роиться в голове, а Дима не знал с чего начать. Написав приветственные строки, его внезапно осенило. Стянув перстень, он посмотрел на буквы — английские. А ведь писал на своем родном языке. Положив перстень в карман, Дима взял еще один лист бумаги и приступил к работе.
***
Заканчивая третье письмо сестре, Дима поставил отпечаток перстня — текст мгновенно растворился — и запечатал в небольшие конвертики. Осталось только навестить Тройсена и отдать ему письма. Парень потянулся за полученным ранее, но они пропали. Дима быстро вскочил на ноги и осмотрел площадку. Письма обнаружились за углом, в лапках двух рыжих белок. Глаза непроизвольно расширились.
— Белки?!
Два существа моментально обратили внимание на хозяина бумажек. Одна была заинтересована, а вторая смотрела… удивленно? Отмахнувшись от этой мысли, Дима присел на корточки и осторожно протянул руку вперед.
— Верните.
Первая белка, будто с вопросом, посмотрела на вторую. Последняя подвигала усиками и, оставив бумаги, скакнула на парня. Дима был к такому не готов и не успел среагировать на стремительные движения животного. Он вскочил на ноги и попытался проследить за белкой, но она куда-то пропала. Загорный недоумевающее осмотрел себя со всех сторон, но существа не увидел.
— И куда она делась?..
— Can’t you speak English?
Дима быстро осмотрел крышу, но не увидел никого, кому бы принадлежал этот голос. Он быстро полез в карман и надел перстень.
— Кто здесь?
— Вот так-то лучше, а то говоришь на непонятном языке…
Белка мгновенно спрыгнула у него со спины и подбежала ко второй, что оставалась возле писем. Только появившаяся белка всмотрелась в бумагу, но, похоже, осталась недовольна.
— Это твой родной язык?
— Да, но… меня как-то смущает тот факт, что я разговариваю с белкой.
— О, прости.
Доля секунды и перед Димой уже стояла невысокая девушка с такими же рыжими волосами, как мех белки, которой она только что была. Девушка держала в руке два письма, невозмутимо пытаясь прочесть хоть строчку.
— Вот держи. Прости, что взяла, — она протянула письма, но мгновенно замерла, когда парень коснулся бумаги. — Значит, так действует твое кольцо… — девушка отпустила письма, и Дима сложил их вдвое. — Прости, я не представилась. Сьюзан Стефи.
Загорный мог поклясться, что уже встречался с этой девушкой, но не мог вспомнить точно. Напрямую он с ней не общался — запомнил бы. Вот тебе и плохая память на лица. Сьюзан была одета в легкую кофточку и юбку чуть выше колена. Никаких отличительных знаков факультета.
— Дима Загорный. И зачем тебе понадобились мои письма?
— Честно?.. — девушка немного смутилась и опустила глаза. — Меня попросили узнать: кто тебе пишет любовные письма.
— Любовные письма, говоришь?.. Давай так. Ты скажешь, кто тебя попросил, а я — от кого эти письма, — Дима демонстративно помахал письмами.
— Не обманешь? — Дима протянул Сьюзан письма, девушка взяла их, но не стала разворачивать. — Меня попросила Элиз Бишоп.
— Староста Гриффиндора? Вы с ней подруги?
— Да, учимся с ней на одном курсе.
Дима только хлопнул себя по лбу. Конечно, Стефи тоже гриффиндорка. Он же каждый день ее видит, вот только запомнить еще не получилось. Теперь получится. Ну… конкретно к этим гриффиндоркам у него претензий не было. Дима развернул письма, не забирая, и продолжил держать их за краешек.
— Паша Ветреный? — Стефи подняла на него удивленные глаза.
— Прочти письмо.
Удивление быстро развеялось, когда Сьюзан начала читать обыденные фразы и обещания настоящего друга о помощи. Дальше она глянула на письмо родителей, но вчитываться Дима ей не дал, отпуская лист. Английские буквы быстро приобрели свой первозданный вид. Девушка подняла на него непонимающий взгляд.
— У вас почти всё носят совы, а у нас — купидоны… всю почту.
— Значит, мы ошиблись. А как снять чары?
— Какие?
— Под стрелы попали несколько студентов и теперь мечутся, признаваясь в любви.
— Придется купидончика отлавливать. Ждать им следующего письма из-за рубежа…
Дима доброжелательно улыбнулся, а Сьюзан рассмеялась. Видимо, девушка представила, что будет твориться с «пораженными любовью» до следующего пухлого карапуза с почтовой сумкой.
— Покажешь, где совятня?
— Покажу. Кстати, это Котти.
— Она точно белка?..
========== Глава 6. Грозовая дуэль ==========
Глава 6. Грозовая дуэль
Время дуэли неизбежно приближалось, но Диму волновала совсем не она. Как он и предсказывал — пошел дождь. Большие капли монотонно били по стеклу библиотеки, где он готовил свой доклад про драконов. Винс сидел рядом. Он должен был присутствовать в роли секунданта и эта роль ему не очень нравилась. Еще его не особо прельщала идея находиться за пределами своей комнаты после отбоя.