У вас бывало чувство, что сегодня должно случиться что-то особенное? Необычное? Такое, что не давало вам думать об обыденных вещах, когда вы одевались? Что-то, что будто пробивалось наружу с каждым услышанным словом и звуком? Преследовало вас, куда б вы не пошли?
Именно с таким странным чувством проснулся Дима в день своего наказания. Первая услышанная фраза, а именно: “Доброе утро”, произнесенная Винсом, мгновенно натолкнула на мысли совсем противоположного характера. Дальше было хуже. Бывает же, что находишь только один носок из двух. Так Диме пришлось искать не только носок, но и штаны, палочку и галстук (последний так и канул в небытие). Придав себе почти привычный вид (воротник пришлось немного распустить, так как галстук не нашелся даже после повторного обыска), парень наконец засобирался на завтрак.
- Скорее, а то не успеем, - произнесенное Ашуром голосом нипонятно-кого заставило Дима остановиться на мгновение возле птички.
“Попугай” на удивление вымахал. Сейчас он был размером с сокола, но Винс упорно утверждал, что Ашуру еще расти и расти. За месяц птичка успела так освоится в замке, что все чаще от ее можно было услышать самые новые сплетни. Некоторые голоса были узнаваемые, а других парни не знали. Однажды они услышали такое, что несколько дней не могли посмотреть капитану команды по квиддичу прямо в глаза. А еще Стив (Дима подозревал именно его) научил Ашура передавать сообщения. Правду говорил, что птица не глупая. Винс рассказывал, что Ашур всегда дожидался момента, когда его хозяин останется один, и только тогда передавал послание.
Лишь на мгновение показалось, что было в этих словах что-то стоящее. Это чувство быстро улетучилось, когда подошел Висн с вопросом: “Ты что?”. Со стороны это смотрелось, как парень, который пялится на необыкновенную птичку.
- Ничего.
До Большого зала добрались без происшествий. Точнее добрался. Винс пропал где-то на середине дороги. Для беспокойства не было причин, так как еще вчера вечером Ашур упомянул о каком-то покушении голосом Стива. Сделал он это только для Димы, перейдя на повествование чего-то другого с появлением в комнате хозяина (не простой, однако, “попугай”).
Наткнувшись на пару тройку воркующих парочек (которые сейчас как никогда подпортили настроение), Дима вошел в зал и уселся рядом с Бет. Девушка удостоила его только коротким приветствием, так как спешила дорассказать о-о-о-очень занимательную историю девчонкам сокурсницам. Оставшись сам с собой, Дима начал размышлять о возможном наказании. Как он не пытался, - сверток отказывался разворачиваться. У него даже была мысль попробовать попасть на наказание Крута, но Дима поздно осознал, что нужный момент он упустил. Надеясь хоть по внешнему виду что-то узнать, слизеринец начал обыскивать зал глазами.
Крут, сидевший за соседним столом, обнаружился не сразу. Причиной этому было то, что он сидел согнувшись над тарелкой. Файтон был мрачнее тучи. Таким он не был даже тогда в коридоре, когда их разнимали. Поиски ж Ларенса не увенчались успехом. Смазливый рейвенколовец будто сквозь землю провалися. Может он вообще тут не ест? Не замечал же Дима его раньше…
- О, смотрите!
Дима повернулся на голос и увидел знакомого малыша в красных подтяжках, сумкой не по размеру и крылышками за спиной. Слизеринец уже обрадовался, что ему написали из дома, но это предположение быстро улетучилось. В зал влетел ни один и даже не два купидончика. Небольшая стайка карапузов начала свой быстрый спуск, на скорую руку разбрасывая послания, пакетики и коробочка. Каждый предмет имел свой парашют в сердечки, что обеспечивало сохранность доставки. Один купидончик пролетал и над преподавательским столом. Выбросив несколько конвертов, он остановился над Дрокловым и начал быстро шарить среди посылок и конвертов. Достав еще два послания, карапуз схватил сумку за края и просто перевернул ее верх ногами. Множество маленьких красиво запакованных коробочек полетели на маленьких парашютиках, окружая профессора со всех сторон. Среди этого “любовного дождика” было только одно послание, которое Дроклов поспешил схватить до его падения. Быстрое движение и конверт пропал в рукаве мантии. Еще одно – все коробочки были сметены во внутренний карман (там у него точно было пятое измерение). Не обращая ни на кого внимания, преподаватель поднялся и быстрым шагом направился из зала. Дима даже подумал, что такое выражение лица никак не подходит полученному количеству подарков.
Не туда смотрел. Когда Загорный изволил повернуться лицо к тарелке, то обнаружил пять коробочек и два послания. Бет всячески старалась рассмотреть имена отправителей (со своими подарками она успела разобраться), но все было анонимно. Оно и к лучшему. Сзади послышался взрыв. Зрелище было еще то. Повезло же кому-то с подарком. Когда Дима обернулся, то увидел огромное красное сердце, в центре которого красовалась симпатичная девушка, посылавшая поцелуи одному краснеющему рейвенкловцу.
Вернувшись в исходное положение, Дима обнаружил, что Бет рассматривает один из его подарков, намериваясь открыть. Отобрав его и спрятав три других в сумку, слизеринец ненароком вспомнил про Винса. Его друг сейчас без сомнения получал свой подарок сполна.
- А где Винс?
- Понятия не имею…
Дима повернулся на какой-то звук и спихнул локтем вилку. В тот момент, когда он нагнулся - над головой что-то просвистело. Небольшая золотистая стрела торчала из поверхности стола и мелко вибрировала. Бет с интересом потянулась, но Дима перехватил ее руку.
- Не трогай, а то влюбишься в первого встречного.
Подозревая худшее, Дима быстро схватил свою сумку и помчался к выходу. Приглашать купидончиков (а сами они сюда редко прилетают) было идеей не лучшей. Карапузы хоть и полезные, но стрелы тоже любят повыпускать. Размять руки, проверить луки так сказать, а многим потом страдать от безответной любви. Не желая влюбляться под принуждением и в первого встречного, Дима поспешил во двор, где у них должен был проходить Уход за магическими существами.
***
“Дима, ты уже давно мне нравишься. Я долго не решалась признаться в своих чувствах. Причиной тому мое смущение и застенчивость. Уверенность пришла ко мне только сегодня. Я наконец смогла тебе открыться.
Не отвергай меня. Ведь я тебя так люблю. Давай сегодня встретимся на астрономической башне после отбоя. Я буду ждать с нетерпением.
Целиком и полностью твоя, Лидия Нарески”
Ниже красовался отпечаток от помады, что еще больше подпортило впечатление от письма. Сложив его по швам, Дима вложил лист бумаги в конверт и оправил в сумку. Еще одно ничего нестоящее письмо. Застенчивая? Ага, щас. Ему бы наказание пережить, а уж потом посмотрим.
Дима сидел на заборе, отгораживавшего двор от небольших домиков и ограждений для животных. Было еще слишком рано для занятия, так что слизеринец находился в гордом одиночестве. Землю еще покрывал пушистый снег. Его было не много - то тут, то там виднелись небольшие кустики травы. Скоро солнце припечет и он растает. Зима уступит весне и все зацветет. Дима вспомнил пение птиц у себя возле загородного домика. Было так приятно вслушиваться в их мелодии, различать отдельных исполнителей и отдыхать душей.
Вернувшись в реальность, Дима тяжело вздохнул и достал одну из четырех подаренных коробочек. Никаких опознавательных знаков. Только купидончики и сердечки на упаковке. Сняв крышку, парень увидел небольшой флакон с прозрачной, переливающей радугой на солнце жидкостью. Еще прилагалась записка, гласившая: “Выпей меня”. Ненароком вспоминалась Алиса в стране чудес. Следовать указанию Дима не стал. Лишь открыл крышку и понюхал содержимое. Запаха не было. Да и на вид парень не припоминал ни одного схожего зелья. Пришлось отложить до лучших времен, с намереньем позже зайти к профессору Дроклову.